Четыре четверти. Взрослая хроника школьной любви. Александр Юк

Николаевна, я не думаю, что сейчас они способны воспринять законы физики. Им бы неплохо с законами человеческого общежития вначале разобраться. Как ты считаешь? А физику перенесем на седьмой урок. Надеюсь, вы тогда уже остынете.

      – Спасибо, Оксана Игоревна. Мы сейчас вернемся.

      И Мама-Оля вывела Машу из класса.

      – …Это был мальчик-эмигрант из России. А я работала тогда три месяца в Германии в маленьком городке под Франкфуртом. Стажировка по обмену. В первый же день появления в немецкой гимназии русский мальчишка устроил там драку. Как это у нас называется: «сразу поставить себя».

      Мама-Оля, не поднимая головы, мелкими стежками зашивала бледно-голубой ниткой разложенную на учительском столе блузку и говорила совсем негромко, так что весь класс затихал, вслушиваясь в ее слова.

      – Так вот, немцы все были в шоке: у них в школах дети не дерутся. Вообще. Они не понимали, как это возможно. Они считали, что он нездоров и его надо вести к врачу. С чего вдруг психически нормальный ребенок станет решать проблемы кулаками? Даже когда немецкие ребята в гимназии ссорились, никому из них не приходило в голову выяснять, кто прав, с помощью силы. Разве физической силой можно доказать свою правоту? Разве победивший в драке побеждает в споре? Какое вообще сила имеет отношение к правде? Честность и порядочность – аргументы, которым бессмысленно противопоставлять силу. Да, честного и порядочного можно побить. Можно даже убить. Но победить – никогда. Немцы, сегодняшние немцы, это понимают. Почему мы – нет? Неужели для осознания главенства честности, правды, порядочности нации надо пройти через худшие из форм лжи, насилия, античеловечности? Чтобы ужаснуться и отвергнуть их уже навсегда. Я наблюдала, как малявки идут во франкфуртском метро, и никто не пихается, не ставит подножку, не толкает в спину. А у нас с детского сада сильный будет доказывать свое превосходство, даже если он – тупица. Особенно если тупица. С детства несем злобу в сердцах. Почему в маленьком немецком городке незнакомые тебе люди, расходясь с тобой на дорожке, улыбнутся и поздороваются? Эти немецкие почти анекдотичные по каждому поводу «Danke schon», «Bitte schon» – это все действительно норма их жизни. А мы?..

      – А мы по-немецки nicht verstehen, – подал голос Лошак.

      – Да мы и по-русски не очень. Мы просто по-человечески не понимаем. Хотя… знаете, в Германии даже два кобеля, встречаясь на улице, не кидаются друг на друга, а виляют хвостами. Так что, это, может быть, больше, чем человеческое.

      Мама-Оля завязала узелок, ставя точку, и обрезала нитку. Она прошла к Машиной парте и протянула зашитую, как уж получилось, блузку. Маша сидела, закутавшись в физичкину шаль, с застывшим лицом, не пропускающим наружу ни мыслей, ни эмоций.

9 октября, понедельник

      Все пакости необъяснимым образом любят понедельники. На первом же уроке, не дожидаясь, когда класс проснется и прозреет, математичка дала контрольную по стереометрии. Маша, кажется, наврала в третьей задаче: не рассмотрела второй возможный