Cекрет Коко. Ниам Грин

успокаиваю ее я.

      – Я так беспокоюсь за него. Ну, то есть он же не останется таким на всю жизнь? Не будет вот так ругаться с нами днями и ночами? Не уверена, что смогу с этим справиться. – Кэт качает головой и делает еще один глоток вина.

      – Это просто такой период в жизни, скоро все закончится, – говорю я, искренне надеясь, что в моем голосе не прозвучало ни капли снисходительности. – Ты всегда была великолепной мамой. Наверное, так положено – поспорить немного с родителями, прежде чем остепениться.

      – Даже не знаю… Все в последние дни из рук валится.

      – Может, его просто нужно оставить в покое ненадолго, – предлагаю я.

      – Я и так не слишком-то его беспокою! – раздраженно фыркает она, я умолкаю и выразительно смотрю на нее. – Прости, он не выходит у меня из головы, Коко.

      – Послушай, он просто взрослеет, ему многое приходится переосмысливать. Плюс гормоны бушуют. А это всегда доставляет массу неудобств.

      – Что ж… Думаю, лучше мне найти пару книжек по этому вопросу и хорошенько их изучить, – решительно заключает она.

      – Думаешь, это поможет? – спрашиваю я.

      – Точно не повредит. Не могу сидеть сложа руки. Мы ведь такими не были в его возрасте, да? – говорит она.

      – Я уже и не помню – это было так давно, – грустно смеюсь я в ответ.

      – Да уж! Только представь – мы окончили школу пятнадцать лет назад. С ума сойти. Надо бы устроить в этом году встречу выпускников – ведь мы даже на десятую годовщину выпуска не собирались.

      – Я сразу пас, – отказываюсь я. – В любом случае, разве тебе нечем больше заняться?

      – Да ладно тебе, было бы любопытно увидеть всех наших! За исключением разве что Моники Моллой. Я рассказывала, что она хотела добавить меня в друзья на «Фейсбуке»?

      – Ты серьезно? – удивленно выдыхаю я.

      – Кроме шуток! Как она только посмела, неужели думала, что мы сможем быть друзьями после всего, что она обо мне наговорила.

      Моника – наша бывшая одноклассница, ей страшно нравилось давать беременной Марком Кэт всякие гадкие прозвища. Дело было не только в этом – просто ей тоже нравился Дэвид. Она – номер один в нашем черном списке людей, которым мы желали мучительной смерти. В этом списке компанию ей составляют монахиня, которая заставила нас пробежать десять кругов вокруг баскетбольной площадки за то, что мы не разбирались в ирландской грамматике, и акушерка, которая решила, будто Кэт вовсе не нужно обезболивающее во время родов. Подумать только, какая разношерстная компания в нем собралась.

      – Эта корова Моника теперь живет в Нью-Йорке, – рассказывает Кэт, делая еще глоток вина.

      – А ты откуда знаешь? – удивляюсь я. Мы годами не слышали никаких новостей о Монике – с тех самых пор, как окончили школу и разлетелись кто куда.

      – В «Гугле» пробила, – невозмутимо отвечает она, самодовольно усмехаясь. – Попробуй и ты как-нибудь на досуге. Удивительно, что можно узнать о людях. Я о половине нашего класса там много чего интересного вычитала.

      – Быть того не может!

      – Правда-правда. Кое-кто добился успеха. Лора Мэнган стала