Междумирье. Аалека Вальц

остановила её сердитым окриком. Зачем купаться в реке, если в доме есть душ – и ещё целый список дел. Но ничто не останавливало внучку. Девушка бежала вприпрыжку по гравийной дороге к мосткам на реке. Крупный камень дороги, который насыпало товарищество собственников, чтобы удобнее было выводить речные катера из гаражей, создавал небольшие, но опасные препятствия. Босиком не пробежишь, а в шлёпанцах ноги подворачивались. Агата с ловкостью горной козы мчалась вниз. Она растопыривала пальцы рук, удерживала баланс, когда колени подкашивались от очередного камня. Полосатый терьер, следовавший за ней, возмущённо лаял всякий раз, но та лишь хохотала в ответ на эту собачью заботу и продолжала свою гонку. “Старушка Шрек!” – так она его называла и временами запрокидывала от счастливого смеха голову, если кто-нибудь удивлялся, ведь собака была кобелём.

      Река к вечеру, словно парное молоко, покрывалась маслянистой пленкой. Возле мостков пришлось замедлить шаг, а потом и вовсе остановится сбоку от них. Навстречу шёл человек. Агата поймала себя на мысли, что дольше требуемого и даже приличного рассматривает его широкоплечую фигуру с модельным прессом. Мужчина взгляд заметил, остановился, ожидая пояснения, но девушка отвернулась и продолжила бег. На ходу, без всякой остановки, скинула шлепки и, разбежавшись, прыгнула. Вода окутала её теплом и тиной. Обычно Агата ныряла и проплывала, сколько хватало воздуха, однако слишком резкий прыжок отправил её ко дну. Не успев досчитать и до пяти, девушка опёрлась ногами о дно. Ворох водорослей повис на волосах зелёными щупальцами. Агата двумя руками чистила их, освобождая пряди, а потом вдруг обернулась на ушедшего парня и расхохоталась.

      Сейчас, на кухне, щёки опалил не смех, а стыд. Уже разгорячённые жаром работавшей плиты, они покрылись дополнительным слоем красноты. Рассказывать слегка приукрашенные истории за глаза всегда неловко, ведь ты намеренно искажаешь действительность, а когда тебя ловят с поличным… ай-ай, совесть, будто пробудившаяся статуя греческой богини, надменно качает головой, а ожившие на её голове змеи распахивают пасть в презрительном шипении, и внутри у Агаты всё каменеет.

      – Извините, – пробормотала она. Парень с мостков, одетый в черную футболку и джинсы иронично хмыкнул, оценивающе смерил её взглядом и спросил:

      – Ты Агата?

      – Да, – девушка несмело посмотрела ему в лицо, невольно подумав, не ошиблась ли она в оценке его красоты: точёный прямой нос, тёмно-синие глаза, высокие скулы и сужающийся подбородок. Он был похож на голливудскую звезду 60-х, только более современный, резкий в чертах лица, а в фигуре поджарый.

      – Это тебе. Катерина просила передать для какого-то супа, – и он протянул свёрток из крафт-бумаги.

      Агата, нахмурившись, стала его разворачивать. Парень задумчиво следил за ловкостью её пальцев. Длинные, загорелые, с розоватым цветом не накрашенных ногтей, они быстрыми и выверенными движениями разрывали пакет. Внутри оказались грибы. Девушка прикрыла рот ладонью и обернулась к подружкам:

      – Ой, я забыла про грибы.

      – Забывать, видимо,