В руках киллера. Юлианна Орлова

шелест листьев. Никого. Он мог бы сейчас вообще все что угодно сделать и свалить, а я бы осталась тут.

      Откуда такие мысли? Да вот только я никогда не видела у Леши настолько одержимого взгляда. Никогда. Сложилось стойкое ощущение, что передо мной стоял абсолютно другой человек, ожидать от которого можно было бы всякое.

      ГЛАВА 5

      МОР

      В этот день я освободился раньше, хотя кого я обманывал? Ведь по факту всего лишь сделал так, чтобы стать свободным раньше. Чтобы что? Чтобы снова наблюдать за ней. Чтобы почувствовать тот же спектр эмоций, что и всегда. Чтобы просто словить очередную дозу кайфа, пускающегося по крови, когда я видел ее, слышал или ощущал вибрацию в теле от близости к ней.

      Все просто. Для себя я отметил это как «адреналиновая зависимость». Новые эмоции для человека, живущего обыденно в некоторой степени, живущего смертью. И все, что могло бы взбудоражить или встряхнуть меня, вызывало особый интерес. Так я дал себе воображаемое «добро» на продолжение этой истории, не до конца осознавая, как глубоко она впитывалась в меня с каждым днем, занимая достаточное количество моего времени и ресурса.

      В определённый момент я словил себя на мысли, что даже во время заданий могу отвлекаться на нее. Любая ошибка в моем случае могла бы привести к фатальным последствиям, вот почему допускать их было нельзя.

      Россыпь блондинистых волос особенно ярко отпечаталась в моем искаженном сознании в свете фонарей, когда девушка вышла из машины. Сверкнули фары от сигналки, и все снова утонуло во мраке. Мне нравилось это погружение в тихую мглу, где я становился еще ближе к ней. На расстоянии вытянутой руки. Мне казалось, что я даже ощущал ее сбивчивое дыхание. Горячее и опаляющее свой наготой. Размывающее мою реальность по всем флангам. Неминуемый прорыв.

      Маша опять возвращалась поздно, слишком поздно для такой девочки. Внешность у нее привлекала внимание, заставляла монстров внутри подобных мне тварей рвать карабины и цепи, которыми они были прикованы. Это яркое пятно перед мордой зверя, маячившее практически так же, как маячит перед тобой жертва будущего ужина. Клацнув зубами, можно легко было ощутить привкус свежей плоти.

      Вяземская – это провокация: короткая юбка для насильника, торчащий кошелек из кармана для вора. Это разрыв шаблонов, это самый страшный порок и смертный грех. Плюс один к долгому перечню, имеющемуся у меня.

      Отделившись от мутной кляксы тени возле машины, я последовал за ней, натянув капюшон на лицо. Съезженная картинка раздражала, но я и так позволял себе много. И слишком быстро смог бы привлечь к себе внимание. И что самое главное…к ней.

      И почему-то эта мысль стала для меня неприемлемой. Она в итоге стала фатальной. Роковой в моем восприятии собственной жизни.

      Втянув воздух поглубже, я снова ощутил сносящий сознание аромат. Сконцентрировавшись на размеренных шагах, продолжал следовать за ней практически беззвучно. Ощупав взглядом фигуру, запакованную в обтягивающий костюм, мне стало просто катастрофически мало смотреть.

      Ну ты