Мирянин. Алла Дымовская

Вике спросил я, как бы согласившись с благородным статусом ее работы. Прозвучало по‑деловому, точно в офисе договариваются два партнера о лучших условиях продажи кафельной плитки.

      – То же, что и все. Познакомиться. Соблазнить. Добыть компромат. С Юрием Петровичем было несложно. У меня уже два цифровых картриджа лежат в чемодане. Половину – хоть на порносайт… Вообще‑то он дядька не злой, – с откровенным сожалением призналась Вика. Она и сама бы не отказалась от такого, как Юрасик.

      – А вам не показалось странным, милая барышня, что этот, скажем… гм‑э‑э… заказ вы получили именно от мадам Талдыкиной?

      – Чего же странного? Обычное дело. Жены‑то чаще всего и обращаются, вы не поверите! Для развода там, или детей отобрать из‑за аморального образа жизни. В суде очень даже проходит, – пояснила мне Вика.

      – Весьма может быть… Вернее, могло бы быть. Только Юрий Петрович официально не женат, и у вашей мадам Талдыкиной наверняка другая, своя собственная фамилия. Так что разводиться им незачем. А для детишек наш Юрий Петрович ничего и не жалеет, тем более что видит их пару раз в год, с его‑то образом жизни.

      Именно в этом и была вся проблема. Моему динамиту по‑прежнему не хватало запала. А серой пахло все сильнее. Вику послала жена Юраси, а зачем послала? Как можно развестись с тем, кто на тебе даже не женат? Или все‑таки киллер? Завещание, наследство. Бред, все равно бред. Зачем для этого ехать на край света? В Москве возможностей у той же Вики куда больше. А подозрений меньше. Непрофессионально как‑то.

      Нечистота вдруг приоткрывшейся мне тайны ударила по психологическому, внутреннему обонянию смрадом ассенизационного обоза. И в этом дерьме предстояло искать дальше.

      – Вика, мне отчего‑то кажется, что вы знаете кое‑что еще.

      Я сказал настолько твердо, чтобы и сомнений не оставалось. Уж я‑то, дескать, знаю, и только жду чистосердечного признания. Иначе – инспектор ди Дуэро и все вытекающие последствия. Я вовсе не хотел нарочно запугивать бедняжку, но мое дело было прежде всего.

      – Я не знаю, не знаю! Честное вам слово даю, Алексей Львович. Я только видела издалека, – захныкала Вика, сбилась с ритма и хлебнула воды.

      Я перестал загребать руками, остановился, помог ей отдышаться. Потом аккуратно отбуксировал к краю бассейна. Мы уцепились для надежности за поручень.

      – Так что же вы видели или не видели? – спросил я словно бы равнодушно, а сердце при этом выстукивало уйму ударов в минуту. Если бы оно внезапно вырвалось из моей груди, то взбило бы нежную голубую воду в сливочную пену.

      – Мне кажется, я видела убийцу, – страшно скрививши свое кукольно‑красивое личико, прошептала Вика, не понарошку испугалась вырвавшимся у нее словам и спрятала от меня глаза.

      Глава 4Once upon a time

      Нас давно уж было трое. Как три мушкетера, и на всех – одна Констанция Бонасье. Или королева Анна, или Миледи, ей бы подошел в некоторой своей части каждый персонаж. Это я о Наташе. А к чему говорю? Позвольте уж объяснять наше общее прошлое постепенно