До Марса уже далеко. Игорь Александрович Блинов

что же ты, давай, а! – вскричал Николай. – Передумал лететь, что ли? Полицейские сейчас вломятся!

      – Нет, какое передумал… Знаешь, нам ведь неизвестно, что будет при взлёте. Вдруг мы задохнёмся от перегрузок? Оно, конечно, помереть во имя науки почётно, да как-то не очень хочется.

      – Не говори глупостей, – перебил его Николай. – Лично я помирать не собираюсь. И пути назад нет. Ну же!

      – Верно. Впереди дело – назад не оглядывайся. – и Максим плотно задраил входной люк.

      – Ну, саночки-самокаточки, поехали, что ли? – он глубоко вдохнул и положил руку на рубильник зажигания.

      – Жми давай! – задорно поддержал его Ленц.

      Затрещали искры, двигатель зашипел, потом заревел. Ракета задрожала и начала медленно подниматься. Она ловко прошла через большое отверстие в крыше ангара, не задев края.

      – Земля прощай! В добрый путь! – закричал Максим.

      – До свиданья, люди, львы и куропатки! – Ленц помахал в иллюминатор.

      – Летим, летим!

      Редкие дома на берегу залива превратились в коробочки. На гладкой воде стояли как игрушечные корабли и баржи.

      – Интересно, что завтра в газетах напишут? – посмеялся Максим.

      – Может, так и напишут – взлетела ракета.

      – Или что на Голодае сгорел сарай.

      – Думаешь, он сгорел?

      – Не знаю. Какая теперь разница?

      Небо в иллюминаторе заметно потемнело, ракета летела от Солнца, в сторону ночи.

      Стало всё сильнее придавливать к креслу.

      – Разгоняемся, – пояснил Максим. – Пока – ерунда, но скоро запущу основной двигатель, на первых порах будет тяжело – прижмись плотнее и удобнее, может, надо кислородную маску надеть – легче станет дышать. Спинку кресла опусти.

      – А ты?

      – Я тоже. Только сначала надо убедиться, что направление выдержано.

      Теперь аппарат летел во тьме.

      – Где мы сейчас? – спросил Ленц.

      – Над Сибирью, я думаю.

      – Жаль, не видно.

      – Кое-что успеем увидеть, мы ведь к Америке летим, а там день.

      И действительно, хоть небо и оставалось тёмным, внизу посветлело. Они прижались к иллюминаторам. За кормой виднелась Земля, в виде пятнистого диска с размытым светящимся краем, стала различима синяя океанская гладь, а далее расстилалась ватная перина облаков. Теперь пора, подумал Максим. Управляя соплами, он направил аппарат чуть выше горизонта, замкнул рубильник основного двигателя и заглушил маневровый. Ракета опять вошла в земную тень. Гул сменился нарастающим свистом, перегрузки заметно выросли, смотреть в иллюминатор теперь не представлялось возможным.

      Ленц дисциплинированно полулежал в кресле с опущенной спинкой, то же сделал и Максим, его так прижало, что при всём желании встать он бы не смог.

      «Надеюсь, я не ошибся с углом направления. До рукояток не дотянуться. Выдержать, только выдержать, это ненадолго…» – говорил он себе. Дышать становилось труднее, закололо в висках, глаза начало застилать мутной пеленой.

      Потом действительно стало легче. Максим повернулся к товарищу. Тот тяжело дышал, потирая правое колено.

      – Ну,