Пассажир. Владимир Козлов

по уху. Его кулак прилетел мне в живот. Я присел, скорчился. Он ударил ногой – я успел прикрыть голову руками.

      – Никогда не лезь не в свое дело, понял? Садись в автобус, а то оставлю тебя здесь, на хер.

      *

      На автовокзале Аню ждали три парня и девушка. Парни – коротко стриженные, в темных куртках, с бутылками пива. Смотрели на меня хмуро, не поздоровались. Девушка была в короткой юбке и высоких сапогах – выше колена. Они с Аней обнялись, что-то шептали друг другу.

      Аня отклеилась от нее, повернулась ко мне.

      – Что ты теперь будешь делать?

      – Как – что? Продолжать искать.

      – Здесь, в Новокузе?

      – Пока что здесь.

      – Не тупи, возвращайся в Москву. Здесь ее нет и не будет.

      Зазвонил мой телефон. Я достал его из кармана, сказал:

      – Алло?

      В трубке молчали, потом пошли гудки.

      – Это у тебя пятый или шестой айфон? – спросил один из парней.

      – Пятый.

      Парень кивнул.

      – Ну, короче, я тебе все сказала. – Аня поглядела на меня. – Пока.

      *

      Хозяину квартиры было под шестьдесят. Седые виски, лысина, седые усы.

      – Паспорт ваш можно глянуть?

      Я кивнул, открыл молнию на рюкзаке, вытащил паспорт.

      Мужик полистал его.

      – По каким делам из столицы?

      – Бизнес.

      – Ясно. Бизнесом сейчас сложно заниматься – со всеми этими поборами, лицензиями, штрафами… Я вон тоже попробовал… И понял, что овчинка выделки не стоит. А у тебя как – все более или менее?

      Я кивнул.

      – Наша власть разложилась совершенно. Тот, кто думает, что у нас сильная власть – человек наивный. Путин ничего не контролирует, и ему никто не подчиняется. Все чиновники работают только на свой карман. Взять хотя бы Олимпиаду. Сроки ввода объектов задержали на два года – и неизвестно теперь, удастся ли вообще успеть. Бюджет был миллиард двести миллионов, а в итоге стал восемь. Это как? Путину сказали – он головой покачал. «Хорошо работаете». А хоть кого-нибудь уволили? Никого. Про то, чтобы посадили, я и не говорю. Я тебе скажу одно. Был бы у нас президент, как Лукашенко у белорусов, все было бы по-другому. В Белоруссии не воруют вообще. Кто попробовал воровать, тех сразу посадили. Попробуй не выполни поручение главы государства – сразу пинка под зад. А у нас твори, что хочешь. Ты мне скажи, кого из чиновников сняли за коррупцию? Сердюкова? Ну и что, посадили его? Бабу его посадили – и то, на один месяц, а потом сразу выпустили. А почему так? Потому что Путин своих не сдает. Это не по понятиям.

      Я огляделся. Мебель была практически новой, и ремонт относительно свежий. На полках «стенки» лежали журналы сканвордов, газета с телепрограммой. К зеркалу была прилеплена наклейка из жвачки: «Халк».

      – А проблемы с чего начались? С распада СССР. Я тебе совершенно ответственно говорю: все оттуда идет. Да, система была не идеальная. Но нельзя было ее рушить. Потому что были хоть какие-то идеалы. Хоть во что-то верили. А сейчас во что верить? В могущество доллара? В капитализм? Или, может в «великую Россиию»?

      Я пожал плечами.

      – Ладно,