«Корабль дураков», или Беседы с корифеями философии. Вячеслав Сорокин

слов о том, чем жила тогда Германия, разрезанная надвое по живому телу. Граница между обеими частями охранялась, как никакая другая в мире. Охранялась только с восточной стороны. Мины, колючая проволока с электрическим током и прочие атрибуты концлагеря – всего этого было вдоволь по всему протяжению границы с восточной стороны. На ограждениях из колючей проволоки были установлены самострелы одинаковой конструкции с теми, которые устанавливались гитлеровцами на ограждениях их концлагерей: задел беглец сигнализацию – и шрапнель превращала его в решето. А не задеть сигнализацию было практически невозможно. И весь этот набор замечательных технических устройств служил одной цели: предотвращению побегов восточных немцев в Западную Германию. Едва ли не каждодневно сообщения о трагедиях: женщина с двумя детьми рискнула пересечь минное поле. Детям удалось, а она выползла на западную территорию без обеих ног. Немец из Западной Германии проделал для своего друга из Восточной Германии в колючей проволоке лаз с западной стороны. Вместо ожидаемого друга к лазу с восточной стороны явились автоматчики. Убитому не было и тридцати. Один восточный немец забрался с помощью товарища, работавшего в порту, в контейнер и благополучно пересёк границу. Товарищ должен был позвонить в Западную Германию и сообщить о живом грузе. И товарищ позвонил бы, если бы… внезапно не умер. Тот контейнер открыли только спустя два месяца. И трупы, трупы, трупы неудачливых беглецов, прибитые морем к побережью. На столько-то удачных побегов – столько-то неудачных.

      Политических заключённых Западная Германия выкупала. Страна победившего социализма ничто так не ценила, как валюту страны, в которой социализм ещё не победил. Деньги на бочку – и забирайте его. Деньги на бочку выкладывались немалые – несколько десятков тысяч марок за человека. Едва ли не у каждой второй семьи были родственники в восточной части страны. Западные немцы могли к ним ездить свободно. С пустыми руками, разумеется, не ехали. Непрерывным потоком с запада на восток шли посылки. Впрочем, не всем восточным немцам заказана была дорога на Запад: по достижении пенсионного возраста шлагбаум поднимался. И многие ехали доживать в западную часть Германии, обременяя бюджет ФРГ. Зато для бюджета ГДР выталкивание пенсионеров на Запад было очень прибыльной статьёй дохода. Западные немцы, конечно, были прекрасно осведомлены о положении своих восточных собратьев. И тут приехал Теодор Ильич Ойзерман, чтобы рассказать им о том, как прекрасны марксизм и социализм.

      На другой день состоялась встреча с местными студентами, на которой присутствовали и автор этих строк с товарищем. Накануне вечером мы долго придумывали вопрос для Теодора Ильича, на который бы он не смог ответить ни «да», ни «нет». Порылись в собрании сочинений В. И. Ленина – и нас осенило. Немецкие студенты держались скромно. Вопросы задавали безобидные и деликатные. И всё бы так же скучно продолжалось и закончилось, если бы мы не задали свой вопрос. Задал его я.

      – Господин