В плену у архетипов. Татьяна Александровна Бородавко

занята. Если не йога, то массаж; если не массаж, то салон тату; если не новая татуировка, то инъекция ботокса; если не ботокс, то новая диета французских куртизанок или японских гейш. И по кругу. Без остановок.

      Недостаток в обоих случаях один: полное незнание, что некрасивость – это ложь, которая игнорируется. Это ложь, которая мешает жить и быть собой, чувствовать свои желания и слышать себя, чувствовать свои истинные потребности, доверять своим инстинктам, уважать себя и других.

      Застрявшая в архетипе «Уродки» взрослая женщина часто продолжает жить по сформированным с детства убеждениям, которые уже давно не являются объективной реальностью. Это женщины, которые стесняются носить очки при слабом зрении, потому что очки их «уродуют». Это женщины, которые прикрывают прической оттопыренные уши, иначе они похожи на «чебурашку». Это женщины, которые переживают из-за сбившейся прически, неудачной фотографии или не того тона губной помады.

      Женщине страшно появиться перед мужчиной без косметики, некомфортно в запачканной одежде, потому что любая некрасивость приведет к катастрофе. Настойчивый голос внутри говорит, что некрасивых девочек не любят, что уродство первостепенно и бесконечно – и разум, логическое мышление отключается, и вот уже из зеркала на женщину смотрит уродливое чудовище, которому не место среди людей.

      Вы встречали взрослых женщин, которые со страхом спрашивают, действительно ли им идет эта блузка, которая их на самом деле, по их собственному мнению, ужасно полнит? Или женщины, которые мечтают о сложных операциях по исправлению формы ног, размера груди, носа, ушей. Они готовы на все, на любую боль и риск лишь бы перестать чувствовать свое уродство. И невозможно им ничего доказать – нет аргументов, которые смогли бы заглушить их внутренний голос, который точно знает насколько они на самом деле некрасивы.

      Глазами женщины, застрявшей в архетипе «Уродки», весь мир уродлив. Ей тяжело видеть и находить красоту. Ей очень часто не нравится все, что она видит – первые работы шестилетних художников, беспорядок на кухне, давно не мытые полы, унылая серая зима и пыльная трава у обочины. Такие женщины не запоминают красивые пейзажи, морские закаты, полеты бабочек, танец снежинок на новогоднем утреннике – потому что они всего этого не видят. Фильтр уродливости все в этом мире делает уродливым.

      Изменения возможны только если сама женщина захочет относиться к себе по-другому, если она вдруг поймёт, что, возможно, её когда-то обманули: со зла или по неведению – не суть; но, если всё же обманули, то, скорее всего, существует вероятность, что она себя неправильно воспринимает и нужно учиться относиться к себе по-другому. Это не легкий труд – признать, что тебя обманули, что вся жизнь прошла во лжи и невозможно вернуть назад все потерянное время. И при всем при этом – не сдаться, а захотеть жить дальше в красоте, в мире с собой, в любви к себе и к миру. Захотеть надевать