Механик против моря. Алексей Яшкин

механизм с трехкратной или даже четырехкратной наценкой. Но стоило проследить, что кузнец сделает все правильно. В Наяхафене еще не сложилась традиция производства небольших шестерней. И то, что местные могут принять за допустимую погрешность, на деле способно испортить всю игрушку.

      – И еще одно условие, Вельф. Я буду работать над механизмом вместе с тобой. И при любом споре последнее слово останется самой

      – А у тебя умения хватит? Не терплю, когда под руку говорят.

      – Не сомневайся. На той стороне моря меня знают как отличного механика и мастера по работе с металлами.

      Готтольд за спиной кузнеца часто замотал головой. Орель запнулся и понял, что увлекся и сказал лишнее. Но Вельф лишь чуть заметно скривился., Принял последнюю фразу Лехтмана за пустое хвастовство.

      – Готтольд, скажи, мне стоит браться?

      – Да. У тебя в любом случае больше нет заказов. Никто не доверит серьезное изделие мальчишке.

      В конечном счете кузнец согласился. Договорились решить об оплате позже, когда лучше станет понятен объем работы. Виглер оказался прав и в тот день кузня простаивала. Поэтому сразу же взялись за дело. Готтольд убедился, что Лехтман найдет дорогу до дома и отправился в мастерскую к своим заказам.

      Орель и Вельф к вечеру нашли общий язык. С некоторой задержкой механик понял, что молодой кузнец воспринимал его как сверстника. Это объясняло первоначальную настороженность и нежелание работать. Но постепенно пришли к взаимопониманию и Вельф принял роль ведомого.

      К исходу дня у них был готов полный чертеж. На этот раз выполненный чернилами на плотной серой бумаге. Кузнец настоял, чтобы ожидаемый результат был максимально точным и подробным. Это позволило и лучше представить итоговый продукт, и в случае чего переложить ответственность на заказчика.

      В итоге засиделись допоздна. Вельф отпустил домой обоих работников – крупного широкоплечего молотобойца и немолодого кузнеца, который когда-то был учеником еще у деда нынешнего хозяина мастерской.

      В отличие от многих других профессий кузнецы обычно жили не там, где работали. Для ковки требовалось пламя и в этом квартале риск пожара оставался чрезвычайно высокими. Потому изначально все мастерские вынесли на окраины города, а расстояния между зданиями старались держать больше, чем во всем остальном Наяхафене.

      Но постепенно город разросся и в северной половине бухты образовался ремесленный квартал на четыре дюжины кузниц. Который оказался со всех сторон окружен обычными жилыми районами.

      – Все, на сегодня хватит, – в конечном итоге заключил Вельф.

      Он пальцами загасил толстую свечу, устало потер глаза ладонями. Орель пытался стереть с кожи чернильные пятна. Тело не привыкло к тонкой работе пером по бумаге, потому наставил много клякс, в том числе на одежде и руках.

      – Хорошо поработали, Орель. Завтра…

      Кузнец внезапно замолчал. Механик прислушался и понял, что встревожило Вельфа. Где-то невдалеке раздавался колокольный