Вена. Алла Щербакова

розовый топ и серебристые брюки-клеш на стройной высокой фигуре произвели на мужика яркое впечатление.

      – Ну сколько можно ждать? – поправляя топик на груди, измученно выдохнула Мальвина. Глаза ее просканировали Соловца за одно мгновение, он смутился, отвел взгляд и что-то промямлил.

      Андрей не видел причин скрывать причину их приезда, всё равно жителей опрашивать придётся, поэтому ответил прямо:

      – Мы прибыли по делу. Двое парней приехали сюда и пропали, на связь не выходят, вовремя не вернулись.

      Соловец шёл впереди молча.

      – Видал их? – добавил Андрей, – они в Талом ручье снимали жильё, у вас, наверное, не так много жителей? Приезжие сразу в глаза бросаются, сам говорил.

      Солнце давно село, и сумеречный лес вокруг, полный каких-то шорохов, заставлял часто оглядываться по сторонам. Внезапно Мальвина споткнулась обо что-то, чуть не полетев кувырком.

      – Осторожней, кости не переломайте, – Соловец подхватил ее под руку и помог обрести равновесие, – Тут рельсы старые, заразы, попадаются. Один раз чуть без колеса не остался! В стрелку попало, как шину не порвал, не знаю.

      Спустя полминуты Соловец добавил:

      – А насчёт парней этих… Видал, чего ж не видать? У Скрипачей жили, а потом уехали.

      – Уехали? – встрепенулся Андрей, – когда?

      Что-то не понравилось сыщику в ответе мужика. Пожав массивными плечами, Валентин Петрович отвернулся. Они уже подошли к посёлку, сосновый лес сменился открытым полем, на котором и стоял Талый ручей.

      – Я же не слежу за туристами, у меня своих дел навалом, я порой по несколько дней дома не бываю, рыбачу или людей катаю. Видел – были, уехал, приехал – нет. Отбыли, значит! А домой не вернулись, говоришь?

      Интересно. Косо глянув на мужчину, Андрей медленно спросил:

      – Не вернулись, в том то и дело! А Скрипачи, это кто?

      – Да вон их дом! – Соловец махнул рукой в сторону большого добротного дома, обнесённого деревянной оградой высотой не выше пояса.

      В окнах многих домов горел свет, но улицы не освещались. Да и улиц, как таковых в Талом ручье не было, дома стояли хаотично. Лишь возле некоторых горели фонари, остальная часть посёлка терялась в сгустившихся сумерках.

      – Может, к ним и попроситься жить? Чтобы никуда больше не идти. – предложила Мальвина, изнемогавшая в своих туфлях.

      – Не, они уже сдали кому-то, у них одна комнатка всего, не разгуляешься. Отель наш тоже полный. Щас к Кондратичу отведу вас, он сегодня только вернулся, у него точно жильцов нету.

      Они поднимались в гору мимо домов, частью заброшенных, и прошагали уже километра три. Склон утёса впереди приближался, нависая чёрной громадой над сиреневым небом. Наконец, Соловец свернул к самому крайнему дому, напротив которого стоял его близнец, только с покосившимся забором и заросшей прилегающей территорией.

      За забором гавкнул пёс, и провожатый Андрея прикрикнул:

      – Цыц, Серый волчара! Свои! – сплюнув на землю, пробормотал, – старый стал, раньше прям захлёбывался от лая, разрывался. Кондратич