Рассказы. Анастасия Лоевская

Гийом.

      Барон посмотрел на старшего оруженосца, словно только сейчас вспомнив, кто это такой. Усмехнулся и стянул с одного из пальцев кольцо с большим огненно-красным камнем.

      – Держи, Гийом, ты был прав и заслужил это, заботясь о благе своего господина. Ибо слуги первейшим благом своим должны считать радость господина и услужать ему со страхом и трепетом, – изрек барон, подняв кверху палец. Он бросил перстень старшему оруженосцу, и Гийом ловко подхватил его. На его лице мелькнула алчная радость.

      – Благодарю вас, мой господин, – пропел Гийом, склоняясь в низком поклоне перед креслом барона.

      Тем временем Кайлу принесли кусок мяса и плеснули в кружку вина. Он ел, стараясь не слишком громко чавкать, чтобы не мешать господину барону.

      – Вот что, Гийом, – сказал барон, в раздумье глядя на Кайла. – Позаботься о мальчишке. Корми его получше, а то он какой-то тощий, как подзаборная дворняга. И завтра вечером приведи его к нам снова.

      – Господин мой, – прозвучал рядом голос, подобный райской флейте. Никогда Кайл не слышал такой красоты. Мальчик робко, искоса посмотрел в ту сторону, откуда донесся этот голос – и обомлел. Совсем близко, так близко, что он мог бы коснуться края ее одежд, если бы только посмел, сидел ангел красотой лица под стать голосу – с тонкой лилейной кожей, чистым профилем, огромными глазами, подобными драгоценным сапфирам. Ангел носил роскошные яркие одежды, и от него исходило райское благоухание.

      – Господин мой, – промолвил ангел, наморщив носик, – от мальчишки воняет. И как был услажден мой слух его рассказом, так же был оскорблен мой нос и мой взор. Прикажите помыть мальчишку и приодеть во что-нибудь более приличествующее слуге, который разговаривает с бароном.

      Барон рассмеялся:

      – Слышал, Гийом, пожелание баронессы?

      – О да, мой господин, моя госпожа, – Гийом почти пополам сложился в поклоне. – Все будет сделано, как прикажете.

      – Идем, – сказал он Кайлу в той же самой манере, как говорил с ним раньше, почти не разжимая губ.

      Кайл торопливо поднялся, неумело поклонился барону и его жене. Он хотел уже было идти, но тут вдруг словно что-то щелкнуло у него внутри, и мальчик сказал:

      – Благодарю вас, прекрасные дамы и благородные господа, за внимание и заботу о бедном артисте.

      Кайл отвесил еще один поклон – гибкий и красивый – легко повернулся и пошел за господином Гийомом, который что-то недовольно шипел.

      «Пусть себе шипит, старый гусь. Дайте только срок, и барону будет совершенно наплевать, есть у него Гийом или нет», – подумал Кайл и оскалился за спиной старого оруженосца, как лиса, попавшая в птичник.

      Дни шли. Кайл отъелся, отмылся и из нечесаного заморыша превратился во вполне симпатичного паренька. Теперь он ничем не напоминал бездомного пса, скорее гладкую и ухоженную любимую баронскую гончую. Кайл совершенно освоился в верхних покоях баронского замка. Он привык к роскоши и к теплу.