Я дам тебе тысячу. Дочь Колумба. Кэсси Крауз

доказательство того, что я был прав, – приходит на выручку Фабиан. – Каетано любит готовить, петь, плавать, возиться с мотоциклом. Он даже умеет шутить и дурить, но для этого на небе должна быть определенная последовательность звезд, день недели, месяц и так далее. Ноэль, твоя очередь! Что ты любишь?

      Я расплываюсь в довольной улыбке. Это самый простой вопрос.

      – Я люблю море, тепло и жизнь. Я очень люблю жизнь! Хочу успеть все на свете. Проще сказать, что я не люблю. Ненавижу ложь. Не люблю, когда медленно, не люблю безделье. Не выношу, когда время тратится впустую. И я не люблю думать, прежде чем что-то сделать.

      – Ты всегда была такой? – спрашивает Каетано. Мы с Карлой переглядываемся. Она отвечает за меня:

      – Да.

      Шрам под татуировкой начинает зудеть. Едва заметным жестом Карла отодвигает мой бокал. Я засовываю в рот огромный кусок лосося. Фабиан что-то говорит, но я стараюсь унять шум в ушах. Мне стыдно и больно одновременно. Жизнь приобрела для меня ценность после потери двух самых дорогих сердцу людей. Но прежде я пыталась сама себя убить. С моей кожи этот шрам никуда не денется.

      Когда официант забирает наши тарелки и выносит блюдо фруктов и маленьких пирожных, Фабиан просит включить музыку. У них явно подготовлена подборка, потому что с ходу включается «A thousand years» в исполнении Кристины Перри.

      – Потанцуем? – предлагает Фабиан. Карла хочет отвертеться, но я пинаю ее под столом. Ничего нового Каетано не продемонстрирует, не нужно так пристально за ним следить. Тем более Карлита обожает танцевать парные танцы. Это мне больше по душе дрыгаться, как селедка под разрядом электрошокера.

      – Хорошо, – мяукает Карла, элегантно вкладывая свою маленькую ручку в ладонь Фабиана. Смотрю, как его пальцы смыкаются поверх ее, как мягко он увлекает ее за собой. Всего на одну секундочку я представляю себе, что это я и Каетано.

      Они безупречно смотрятся в танце, движутся плавно, синхронно, Фабиан кружит Карлу, так что ее юбка плывет по воздуху бордовым лепестком. Меня так поглощает красота их танца, что я не сразу замечаю выросшего передо мной Каетано.

      Растерянно гляжу на протянутую мне руку.

      – Ты чего?

      – Потанцуем?

      Я фыркаю:

      – Мы не на свидании, сядь и поешь бунуэлос15, пока Карла до них не добралась.

      – Я не хочу.

      – Ну а я не хочу танцевать под эти слюни.

      Каетано склоняет голову на бок.

      – Я не умею, – признаюсь я, потупившись, – и я босая.

      – Это все твои аргументы?

      – Да.

      – Отлично, – кивает Каетано, – идем.

      Он выводит меня на лужайку, и я растерянно взираю на него снизу вверх с высоты своего роста. Босые ноги приятно ласкает мягкая трава.

      – Какую ногу оттоптать тебе первой?

      Каетано лишь усмехается, а затем обхватывает меня за талию и ставит себе на ноги. Вот так просто. Будто я ничего не вешу. Он большой, его тело пышет теплом и так потрясающе пахнет, что все мои пять органов чувств разом отлетают в стратосферу. Я кладу одну руку ему на плечо

15

Традиционные испанские пончики.