Я дам тебе тысячу. Дочь Колумба. Кэсси Крауз

и говорит:

      – Хочешь прийти почитать?

      Широты улыбки, которая расцветает на лице Карлы, хватило бы, чтобы объять целый мир. Но она мгновенно берет себя в руки и отвечает:

      – Мы почти не знакомы, а ты зовешь меня к себе домой?

      Фабиан снова улыбается. Он понял правила этой игры.

      – Каковы твои условия, сеньорита? Тебе нужна книга, мне – время с тобой.

      – Мы придем вдвоем. Я и Эл, – на одном дыхании выдает Карла. Улыбка тут же сползает с моего рта. Какого черта? –Ты, насколько мне известно, тоже идешь «плюс один». Так что мы можем провести время вчетвером.

      Фабиан подносит к губам стакан кофе. Карла смотрит на его кадык, я – на руки. Руки Каетано с нитями вен.

      – Я заберу вас в семь. В пятницу.

      – В шесть в четверг, – отрезает Карла. Последнее слово всегда остается за ней.

      Глава 8. «Не свидание»

      – Это не двойное свидание! – решительно сообщаю я Ною в отражении зеркала. – Не свидание, ясно?

      Синий сарафан на пуговках выглядит достаточно дружелюбно. Аккуратный вырез ни на что не намекает. Карла попросила одеться поприличнее, так что я застегиваю ремешки тех самых серебристых босоножек.

      Стаскиваю резинку, и золотистые волны рассыпаются по плечам. Смотрю на них с минуту, а потом повязываю темно-синей лентой. Бриллиантовый камушек на шее и немного туши для ресниц. Карла все равно захочет внести в мой макияж коррективы, она ясно дала это понять, отправив фото бардака в своей спальне.

      Смутное очертание Ноя в отражении зеркала горделиво вскидывает подбородок. Ровно в пять часов спускаюсь на первый этаж, залитый ярким послеобеденным солнышком. За кухонным столом, постукивая по нему аккуратно подпиленными ногтями, восседает Люция. Перед ней дымится в чашке кофе крепкий, как характер моей сеньоры. Она в курсе нашего вечернего мероприятия и готовится выступить с обязательной нотацией. А это значит, она намерена бдеть и ожидать моего возвращения на этом самом месте ровно в одиннадцать часов.

      – Я рассчитываю на твое благоразумие, Ноэль. На его остатки, точнее. Никаких глупостей. Никаких танцев в неподобающих местах. Никаких неположенных порошков и жидкостей в твоем носу или бокале. Ты меня знаешь, милочка, баночки для анализов я всегда храню в своей ванной. Твой папа возвращается из командировки. Он не ляжет, пока ты не вернешься. Поэтому мне нет нужды напоминать тебе о времени, так?

      – Рас-та-так, – щелкаю я пальцами и вешаю сумочку на плечо. Но не ухожу, потому что главные пункты нотации еще не озвучены.

      – Покажи мне руки.

      Люция внимательно изучает мои ноготки, покрытые бесцветным лаком.

      – Хорошо. Чистыми должны быть ногти и намерения.

      Первый пункт есть. Звонок в дверь ускоряет и озвучивание второго:

      – Мысль опережает действие! И, пресвятые плотники, Ноэль, я покупаю мясо на том же рынке, что и глава нашей жандармерии. Мы частенько обсуждаем с ним качество говяжьей вырезки, – ровным