Кремлевский пул. Два полюса и шесть континентов. Александр Кочетков

и антарктические бычки. Они были пожирнее и ловились только тогда, когда к леске привязывал более тяжелый груз, чтобы проскочить мимо ледяной. Иногда попадался и вовсе редкий экземпляр – реликтовая рыба-лиса с красными костяными ушами. Попробовать ее на вкус почему-то никто не захотел.

      На рыбалку приходили посмотреть любопытные императорские пингвины. Они всегда стояли примерно на трехметровой дистанции. Брошенную им рыбу не трогали, только презрительно трясли головами, мол, и сами поймать можем.

      В марте выходить на лед было относительно безопасно, он был крепче, уже исчезли участки чистой воды, на которых могли внезапно появиться хищные косатки. Я несколько раз видел, как они пытаются своими боками перевернуть льдину с пингвинами. Не хотелось бы оказаться на их месте!

      Наловив целые сани свежей рыбы, отвозил на камбуз благодарным поварам.

      Никаких вестей с «Михаила Сомова», на котором планировали возвращаться домой, не поступало. На карте у кают-компании флажок с обозначением судна вот уже какую неделю оставался на одном месте, у станции «Русская», на другой стороне Антарктиды.

      Вечером в библиотеку заглянул начальник станции.

      – Можешь напечатать портрет в черной рамочке?

      – Что случилось? Кто-то из наших?

      – Да, нет, слава богу, все целы. В Москве очередной генсек помер. Нужно портрет в кают-компании повесить, так полагается.

      В период с конца 1982 по март 1985 года генеральные секретари перестали надолго задерживаться в руководстве страны. Совсем недавно ушел Брежнев, за ним Андропов, и вот, чуть больше года прошло, настал черед Черненко. В темной комнате, при свете красного фонаря, я смотрел, как на бумаге в проявителе появляются буквы его имени. Фотографию переснял со стенда, висевшего перед кают-компанией, с изображением всех лиц членов Политбюро ЦК КПСС. А вот портрета Горбачева так никто и не смог найти. Перед Новым годом кто-то из полярников, вешая праздничные гирлянды, неаккуратно прислонил лестницу к стене и оторвал кусок плаката в том месте, где был Михаил Сергеевич.

      Съемки фильма мы практически завершили, чистой кинопленки осталось совсем мало, и провести без дела еще один год здесь совсем не хотелось. На всякий случай вещи были собраны, чтобы быть готовым к любой неожиданной, самой фантастической ситуации. Так и произошло. Начальник станции принес на завтрак приказ по Институту Арктики и Антарктики и график эвакуации. План действительно был сумасшедший. Полярников предполагалось перебрасывать вертолетом на айсберг в океане, к которому сможет подойти резервное судно.

      Поверхность айсберга была покрыта огромными ледяными пупырями. Стали осторожно выгружать свой немалый груз: кинокамеры в ящиках, штативы, чемоданы с операторскими принадлежностями, личные вещи и, самое главное, больше двадцати железных яуфов с километрами снятой пленки – результатом нашей более чем полугодовой работы.

      Командир вертолета помахал на прощание рукой, и