Чужая. Инна Байр

Сашку. Она молчала. Я тоже. Встала, сняла трясущимися руками простынь и посмотрела на подругу, остро понимая, что уже бывшую. Первой в себя пришла Сашка:

      – Я не поняла, это что было?

      – Намаз. – больше не видела смысла скрывать я.

      – Что? – не поняла Сашка.

      – Ийка башкой тронулась окончательно. – пояснил ей Никитос. – Это она молилась, как мусульманка.

      – Как кто? – продолжала тупить Сашка, неверяще переводя взгляд с парня на меня.

      – Да. Я приняла Ислам. – сказала я и отвернулась. Мне не понравилось выражение брезгливого шока на лице подруги.

      – Нафига? – выдохнула она, – Это же… Да бред какой-то! Ты что в секту попала? Это все твои дружки, да? Заставили? Одурачли? Или ты того? – Сашка попятилась к двери, – Тоже хочешь этот, как его… Джихад творить?

      – Сань, не мели чушь, – неожиданно вступился Никита. Но обрадовалась я рано, он добавил: – Тут явно все добровольно. Она давно с кавказцами трется, вполне ожидаемый результат. Вот только я бы не хотел, чтобы она и тебя за собой потянула. – после этих слов Никита твердо взял Сашку за руку и вытянул из комнаты, хлопнув дверью.

       А я осталась. И вдруг расплакалась. Меня обокрали! Лишили чувства сладости первой молитвы. Дружеской поддержки. Толики понимания и приятия. Я же никого не трогала! Какое дело людям до веры в моем сердце? Тошнило от надобности оправдания, защиты выбора. Плакала долго и со вкусом. А потом успокоилась. Вот только зря. Тогда я еще не знала, что меня ждет…

      Глава 8

       Сашка наплевала на нашу дружбу и дала волю языку. Скоро новость о том, что я сменила религию, или «предала веру предков», разлетелась по всей общаге, а потом и по универу. Я резко стала знаменитой, мегастар, вот только такая популярность меня не радовала. Отношения с подругами окончательно испортились, знакомые тоже начали сторониться. Куда бы я ни пошла – меня верными псами сопровождали шепотки и сплетни.

       Сложно? Да. А с другой стороны, стало даже проще. Хотя бы не приходилось скрывать намаз, но все равно старалась не молиться в комнате. Сашка вела себя по-детски: если вдруг заставала меня за молитвой – начинала специально громко разговаривать или включала музыку. Ругаться и что-то доказывать мне не хотелось, поэтому я облюбовала под молитву общаговский спортзал. Там на двери была задвижка и я могла спокойно совершить намаз под видом занятия спортом.

       Так постепенно и привыкла ко всему. Погрузилась с головой в учебу. Лишь изредка общалась с Амиром и его друзьями. На остальных мне стало все равно и лишь одно пугало до мокрых ладошек – мысль, что весть о моих переменах дойдет до родителей. Вот это было действительно страшно. Боялась представить, как отреагирует отец на такие выверты, поэтому постоянно просила у Всевышнего стойкости, сил, терпения, возможность достойно пережить этот непростой период.

       А еще с каждым днем во мне нарастало желание покрыть голову и сменить джинсы на юбку в пол. Чем больше узнавал Ислам,