Разломы. Мэтти Мансон

шее, многозначительно переглянулись. По лицу Винни пробежала тень. Из-за тщедушного телосложения и склонности к избеганию конфликтов его часто недооценивали. И очень напрасно.

      – А ты предпочел бы жить в мире, где все решает сила, и плевать на остальных? Такие порядки у твоих приятелей из бильярдной?

      – Почему мне должно быть не плевать на других людей?

      – Тебя кто воспитывал, стая волков?

      Что-то в груди Винни зябко съежилось, и он неприязненно поджал губы, но по-настоящему разозлиться не смог. Вглядевшись в серьезное лицо Тейта, он не увидел в нем ни цинизма, ни жестокости: Тейт будто ждал, что его убедят в чем-то, во что он и сам хотел бы поверить. Только у Винни не было ни желания, ни времени этим заниматься.

      – Никто никому ничего не должен, Тейт. Если тебе нравится тусить с отморозками, дело твое.

      – Эти отморозки тебя услышат. Не боишься?

      – Меня часто бьют, я привык.

      Однако мазохистом Винни не был, поэтому решил все же попридержать язык. Взъерошив волосы, он зашагал дальше по дороге, провожаемый насмешливыми взглядами карлитосов. Тейт потащился следом.

      – Значит, считаешь их отморозками? – спросил он немного погодя.

      – А ты нет?

      – Ну, они же не органами на черном рынке торгуют. Так, подпольное казино и займы.

      – Святые люди.

      – Я встречал хуже.

      – Сочувствую.

      – Если человек залезает в долги, которые не может потянуть, разве это не его ответственность?

      – О, это мое любимое оправдание подлости.

      – В чем подлость?

      – В том, как ты распоряжаешься чужой слабостью, Тейт. Неважно, кто виноват и чья ответственность. Важно, что тобой движет. Одни идут в волонтерство, чтобы помогать страждущим, другие – ставят людей на счетчик. Но ты, я думаю, и сам все прекрасно понимаешь.

      – Может, не понимаю.

      – Ради бога, ты определил в Дилане мудака за полторы минуты.

      Пора было заканчивать этот спор. Винни любил порассуждать о морали, но настраивать против себя того, кто ему нужен, было бы крайне недальновидно. Иногда важнее получить желаемое, а не оказаться правым.

      – Короче, мне все равно, просто имей в виду: нам очень повезло, что Агнес утихомирила своего баклана и что в кафе не было посторонних. Кто-то мог вызвать полицию. Сам же говорил, что не хочешь светиться. Если это действительно так, то первое, что ты должен сделать, – это перестать втыкать вилки в людей!

      Тейт хмыкнул и повел Винни за собой через Тенистую улицу. Вскоре они свернули в заброшенный переулок за круглосуточной аптекой – именно там Тейт, по его словам, обнаружил себя без памяти три недели назад. На первый взгляд в этом месте не было ничего примечательного. Зарешеченные окна домов и покрытые копотью стены. Узкая дорога, в дальнем конце которой стоял покореженный джип без стекол и передних колес. Желтая трава, клочьями торчащая из-под побитой каменной кладки. Косые солнечные лучи едва пробивались сюда, а эхо шагов уносилось далеко вперед – в Тихих Липах было много