Разломы. Мэтти Мансон

Агнес, усмехнувшись, подтолкнула к нему тарелку с остывающим пирогом.

      – Ешь. Ты, наверное, голодный.

      Тейт скривился, будто ему предложили выпить яду, и стал нервно теребить язычок молнии на куртке. Откровенно разглядывая его, Агнес обняла Винни за руку и прильнула к нему щекой. Тот безысходно вздохнул, не найдя в себе силы отстраниться. Винни редко жалел о том, что проявил к кому-то доброту, но в случае Агнес это стоило ему слишком дорого. Из-за нее в первую очередь его так изводили мысли о данном когда-то слове, поэтому лучше всего было бы вовсе с ней не видеться и не взращивать в себе новые сомнения. Но у Винни не хватало выдержки.

      Опустив глаза, он с грустью посмотрел на улыбающегося робота Пиколя на тонком запястье Агнес. Жвачки «Робот Пиколь» она любила больше других и собирала вкладыши от них много лет. А потом потеряла альбом, в котором они хранились. Винни очень хорошо помнил день, когда это случилось: он все не мог понять, почему Агнес плачет из-за какого-то глупого альбома, хотя стойко переносит то, что действительно стоит слез. Взять того же Дилана. Тот, как и следовало ожидать, все же вскочил из-за стола и быстрым шагом направился к Агнес, на ходу выбрасывая вперед кулаки.

      – Я торчу тут уже целый час!

      Ничуть не смущаясь, он бесцеремонно уселся на диван рядом с Тейтом, скосившим на него неприязненный взгляд, и яростно тряхнул головой. Прядь напомаженных волос выпала из его прически и сосулькой нависла над носом.

      – Тебе что-то принести или хочешь попросить счет? – спросила Агнес нарочито вежливо.

      Винни привычным жестом заслонил ее рукой.

      – Чего тебе, Дилан?

      – Мне надо с ней поговорить. Пожалуйста, детка!

      – Мы уже все выяснили, – измученно проговорила Агнес.

      – Ничего мы не выяснили!

      Поднявшись на ноги, Дилан с такой силой обрушил раскрытые ладони на стол, что чашки звонко подпрыгнули на блюдцах. Несколько капель кофе угодили на белую футболку Тейта, и тот флегматично уставился на расползающиеся по ткани пятна.

      – Ты умрешь, если уделишь мне пять минут?!

      – Я уже потратила на тебя гораздо больше времени!

      – Может, хватит меня наказывать? Я же сказал, что сожалею. Хотя ты сама меня спровоцировала, так что не я один виноват! Хочешь довести меня до нервного срыва?

      – Ты сам себя доводишь, мне и делать ничего не приходится.

      – Скажи, чего ты добиваешься?

      – Чтобы ты от меня отвалил!

      Нижняя челюсть Дилана ходила ходуном – брызжа слюной, он распалялся все больше. Думая, как его утихомирить, Винни не заметил, с каким интересом Тейт поглядывает на руку, которую Дилан то поднимал в попытке ухватиться за Агнес, то снова опускал на стол. Почему-то Винни совсем не насторожило, когда в какой-то момент Тейт потянулся к вазочке со столовыми приборами. Он успел только уловить боковым зрением, как Тейт широко замахнулся, а в воздухе сверкнуло что-то металлическое. В следующую секунду саксофонную полудрему кофейни прорвал душераздирающий вопль:

      – А-а-а-а-а-а!!!