Лавка дурных снов (сборник). Стивен Кинг

Уэйленд ставит стакан на стол и интересуется:

      – Можно спросить, почему вдруг такая спешка? Как я понимаю, с вами все в порядке. Не считая проблем с желудком.

      Судья сомневается, что молодой человек действительно так считает. Он не слепой.

      – Стариковские причуды, – говорит он, покачивая рукой, и опускается в кресло, кряхтя и морщась. Секунду подумав, спрашивает: – Вы действительно хотите знать, почему такая спешка?

      Уэйленд не торопится с ответом, и Судье это нравится. Потом Уэйленд кивает.

      – Это связано с островком, о котором мы только что позаботились. Вы, наверное, его никогда и не замечали?

      – Честно сказать, нет.

      – Его почти никто не замечает. Это действительно крошечный островок. Даже морские черепахи не обращают на него внимания. И все-таки это особенный остров. Вы знали, что мой дед участвовал в Испано-американской войне?

      – Нет, сэр, не знал. – Уэйленд произносит это с преувеличенным уважением, и Судья понимает, что малыш думает, будто у старика поехала крыша. Но малыш ошибается. Голова у Бичера работает четко и ясно как никогда, и, уже начав говорить, он понимает, что ему хочется рассказать эту историю хотя бы раз, прежде чем…

      В общем, прежде чем.

      – Да. Есть фотография, где он стоит на вершине холма Сан-Хуан. Она где-то тут. Грампи утверждал, что участвовал и в Гражданской войне, но я провел изыскания – для моих мемуаров, как вы понимаете, – и нашел убедительные доказательства, что такого быть не могло. В то время он был совсем маленьким, если вообще родился. Но он был джентльменом с весьма изощренным воображением, и в детстве я верил всем его выдумкам, даже самым безумным. Да и разве могло быть иначе? Я был ребенком и только-только перестал верить в Санта-Клауса и зубную фею.

      – Он был юристом, как вы и ваш отец?

      – Нет, сынок, он был вором. Тащил все, что плохо лежит. Все, что не прибито гвоздями, а что прибито, отковыривал и тоже тащил. Однако, как и большинство воров, которые не попались – взять хоть нашего нынешнего губернатора, – он называл себя бизнесменом. Помимо прочего, он проворачивал сделки с землей. Скупал за бесценок участки во Флориде, кишащие аллигаторами и мошкарой, и продавал втридорога наивным, доверчивым простакам. Бальзак однажды сказал: «За всяким большим состоянием стоит преступление». Это чистая правда по отношению к семейству Бичеров, и, пожалуйста, не забывайте, что вы мой поверенный. Все, что я говорю вам сейчас, строго конфиденциально.

      – Да, господин судья. – Уэйленд отпивает еще глоток. Он в жизни не пробовал такого хорошего виски.

      – Именно Грампи Бичер показал мне тот остров. Мне было тогда десять. Меня оставили с ним на весь день, а ему, думается, хотелось тишины и покоя. Или хотелось кое-чего пошумнее. В доме в то время служила смазливая горничная, и, возможно, он питал надежду исследовать райские кущи у нее под юбкой. Так вот, он сказал мне, что Эдвард Тич – больше известный как Черная Борода, – по слухам, закопал клад на этом самом острове. Несметные сокровища.