Мальтийский рыцарь. Ева Арк

смех Лоренцы:

      – Что с тобой, Эльф? Уж не влюбилась ли ты?

      – Вовсе нет! С чего это ты так решила, Булочка? – Камилла сердито посмотрела на сестру.

      – С того, что ты редко берёшь в руки зеркало!

      – А ты вообще расстаёшься с ним только на ночь!

      – Кому ты подаришь свою вышивку? – добавила уже более миролюбивым тоном Камилла. – Отцу?

      – Нет, – мочки ушей Лоренцы слегка порозовели.

      – Тогда матушке? Может, Кавалеру?

      – Нет, нашему кузену.

      Камилла с удивлением посмотрела на смутившуюся сестру: неужели ту угораздило влюбиться в Оттавио? Однако расспрашивать Лоренцу в присутствии служанки, застилавшей постель, не имело смысла.

      В этот момент вошла Шарлотта и девушки сели за стол, чтобы успеть до прихода учителя сочинить нравоучительный текст на латыни. Если Камилла быстро справилась с заданием, то Лоренца всё ещё продолжала пыхтеть над спряжением латинских глаголов. От нечего делать, младшая дочь банкира поинтересовалась у Шарлотты:

      – Что Вы читаете, мадемуазель д’Эворт?

      – «Книгу города дам» Кристины Пизанской.

      Теперь Камилла уже понимала, что могло привлечь её брата в этой девушке. Шарлотта прочитала все книги, которые только были в библиотеке графини де Оре, и теперь принялась за библиотеку банкира де Нери. С ней было о чём поговорить. Хотя сейчас Камилле было не до бесед. Ещё во дворе она успела шепнуть Марион, чтобы та послала кого-нибудь на улицу Сен-Жак. И с нетерпением ждала результата. Тем не менее, когда урок закончился, вместо няньки явилась другая служанка и сообщила, что хозяин – в библиотеке и желает видеть младшую дочь. Камилла очень любила беседовать с отцом. Но теперь ей вдруг показалось, что Анджело пригласил её неспроста. Неужели он узнал об её утреннем приключении с Марион?

      Банкир сидел возле шкафа с книгами и что-то читал. Однако при виде дочери он сразу отложил книгу. Камилла украдкой бросила взгляд на отца. Если до отъезда в Италию Анджело брился, то теперь его подбородок охватывала русая бородка, контрастирующая с белокурыми волосами. Одна рука банкира, на указательном пальце которой красовался массивный перстень-печатка, спокойно лежала на подлокотнике стула, а другой он машинально поглаживал свою бороду. В то же время его круглые голубые глаза задумчиво изучали Камиллу. Не в силах вынести его молчания, девушка перевела взгляд на ряд золотых пуговиц, украшавших фиолетовый отцовский кафтан. Как только она насчитала шесть штук, Анджело, наконец, разомкнул уста:

      – Твоя мать мне сказала, что после моего отъезда ты подрезала свои волосы…

      Девушка машинально поправила выбившуюся из сетки прядь волос, в то время как банкир продолжил:

      – По её словам, ты сделала это потому, что хочешь стать монахиней в аббатстве Монмартр. Однако прошу тебя, дочь моя, хорошенько подумай. У бенедиктинок очень строгий устав: их никуда не выпускают из монастыря и лишь изредка после долгих переговоров