Руны и серебро. Лев Овчинников

части были грабительскими походами, налётами на соседей. Сейчас Вольрик император по воле Белых Богов, посланной через Имперский Сбор, но не забывай, что полгода назад он был только герцог. Войны он вёл, чтобы решить межевые споры да разорить несколько деревень.

      – Молвят, что и в Летних Королевствах он лил кровь.

      – Да, – кивнул Земобор. – Разорял порубежные городки и селения.

      – Люди от него в восторге, тем не менее, – добавил, как бы возражая Вислав.

      – Удача определённо сопутствует ему. К тому же, Вольрик хоть и не больно красноречив, но есть в нём какая-то сила, что притягивает людей. Ты ведь должен его помнить? Рослый косматый чернобородый ольфандец. Громкоголосый. Чего ещё нужно людям от великого вождя? – усмехнулся Земобор.

      – Видел его только издалека и почти не общался с ним, – задумчиво отвечал Вислав. – Но помню, что король Кордании Энрих обязан ему победой над братом в войне за престол королевства. С таким союзным палатинатом Вольрик уже может смело действовать в Мерении… Интересно, как он и его ольфандские вассалы поведут себя. Перерастёт ли меренийская война во что-то покрупнее…

      – Мне тоже интересно. Но пока ничего не сказать наверняка. Вольрик, ты, верно, слышал, овдовел несколько месяцев назад, ещё до того, как его выбрали. Пока он не заключил партии. У великого князя Брана тоже нет внушительных союзников. Как и у нас. Да и кому выгода от Мерении, кроме тех, с кем она соседствует? Разве что, усиление или ослабление императора и палатинатов может произойти посредством этой войны.

      – Поясни, – молвил Вислав, ставя пустой кубок на стол.

      – А что тут пояснять? Если Вольрик и его ольфандцы вмешаются и им удастся посадить на престол Мерении своего князя, Вольфгард покажет палатинатам свою силу. Если же император не станет вмешиваться, палатинаты продолжат свои старые распри, а может даже начнут пробовать отщепнуть землицы от самого́ Ольфандского королевства.

      – Выходит, что император Вольрик не может не вмешаться? Судя по твоим словам.

      – Эх, брат мой, лучше надо было слушать наставников! Ведь говаривал волхв Белегор: «Людей не получится просчитать даже, если знаешь о них многое, ибо они свободны волей, хоть нередко глупость и страсти довлеют над ней». Кто знает, что в голове у Вольрика и его ближайшего окружения. А всё зависит именно от них. Державой ведь правят не отвлечённые стихии, а люди со своими душевными и телесными особенностями.

      «Хотя иногда душевные их особенности могут напоминать бушующие стихии», – подумал Вислав, а вслух сказал:

      – Венцу бы твой ум.

      – И отцовский напор… хотя, ежели подумать, он у Венца имеется, – кивнул Земо. – И твой волевой нрав.

      – Считаешь меня волевым? – оживился Вислав.

      Земобор уверенно кивнул. Виславу стало теплей на душе. Он наслаждался едой, питьём, теплом огня очага и душевным теплом от общения с родичем. И всё же ему не давали пребывать в покое собственные мысли и намерения.

      – Эх, – вздохнул Вислав. – Война за меренийское наследство тут под