Руны и серебро. Лев Овчинников

носильщик Альгерда, которого тот звал Грегуа. Огромный шип торчал из чахлой груди кобольда.

      Кажется, хитрость чародея разозлила Неведомого. Ветер, несущийся из умбрийского мира, стал обращаться бурей. Оставшиеся, после чар Альгерда тени, вновь набросились на воинов Ордена. А из-за спины самого Неведомого росли новые жгуты и щупальца, делая его похожим на мерзкое насекомое.

      Альгерд поднял посох, и в десятках зеркал загорелись руны. Скалистая пустошь, простирающаяся за ними, замерцала так, что за ней стали видны стены чертога. И зеркала начали взрываться, одно за другим, выплёвывая сотни искрящихся осколков.

      Горели тени. Взвыл Неведомый.

      Взвыл глубочайшим голосом, который доводилось слышать Виславу.

      Руны в нескольких зеркалах погасли, и поверхности их остались целыми. Неведомый метнул россыпь антрацитовых шипов в сторону рыцарей и клубящейся тучей скрылся в одном из целых зеркал. Шипы же застыли в воздухе, удерживаемые Волей Альгерда.

      Последние зеркала взорвались, обдав людей осколками. Тени исчезли. Вернулся порядок и тишина.

      Упали шипы. Исчез прах. Упал и Альгерд из Вуковиц.

      Тенёта страха

      «Высшим мастерством у