Энни из Зелёных Мансард. Люси Мод Монтгомери

и ты удочеришь девочку-сироту? Скажи мне кто раньше, удивилась бы и не поверила. Но куда удивительнее, что случилось всё из-за Мэттью, который прежде до дрожи боялся маленьких девочек. Как бы там ни было, мы на это решились, и бог весть что из этого выйдет».

      Глава 7. Энни молится

      Отведя Энни наверх спать, Марилла сухо сказала:

      – Энни, вчера вечером я заметила, что ты раскидала свою одежду по полу, когда сняла. Это очень неаккуратно. Я такого позволить тебе не могу. Как только снимаешь что-нибудь из одежды, аккуратно складывай и клади на стул. Мне тут совершенно не нужны неаккуратные девочки.

      – Вчера вечером у меня было столько мыслей в голове, и я совсем не думала о своей одежде, – объяснила Энни. – Сегодня я её ровненько сложу. В приюте нас так всегда заставляли делать. Правда, половину времени я забывала. Так торопилась забраться в постель, чтобы тихо, спокойно попредставлять себе разное.

      – Тебе придётся немножко лучше запоминать, если собираешься остаться здесь, – строго предостерегла её Марилла. – Да. Так более-менее получилось. А теперь помолись и ложись в кровать.

      – Я никогда не молюсь, – объявила Энни.

      Марилла глянула на неё в совершеннейшем потрясении.

      – Что ты хочешь этим сказать, Энни? Тебя разве никогда не учили молитвам? Господу угодно, чтобы девочки молились. Надеюсь, ты знаешь, кто такой Господь Бог?

      – Бог есть дух, бесконечный, вечный и неизменный. Суть его мудрость, сила, святость, справедливость, добро и истина, – быстро и бойко ответила Энни.

      На лице Мариллы отразилось сильное облегчение.

      – Значит, всё же хоть что-то знаешь, благодарение Господу. Не совсем язычница. Где ты этому научилась?

      – О, в приютской воскресной школе. Они заставили нас выучить весь катехизис. Мне это очень понравилось. В некоторых словах есть какое-то великолепие – «бесконечный, вечный и неизменный». Разве это не грандиозно? Такой ритм. Будто играет большой-большой орга́н. Полагаю, это не совсем можно назвать поэзией. Но звучит очень похоже, не так ли?

      – Мы говорим не о поэзии, Энни. Мы говорим о твоих молитвах. Разве тебе неизвестно, что ужасный поступок – не помолиться перед сном? Боюсь, ты очень плохая девочка.

      – Будь у вас рыжие волосы, вы бы поняли, что плохой вам быть гораздо легче, чем хорошей, – с укором отозвалась Энни. – Люди, у которых нет рыжих волос, не знают, что такое беда. Миссис Томас сказала мне, что Господь намеренно сделал мои волосы рыжими. Вот с тех пор мне и стало на Него наплевать. А кроме того, я к вечеру чересчур уставала для молитв. Нельзя ожидать их от людей, которые целыми днями присматривают за близнецами, что у них вечером будут силы молиться. Неужели вы думаете, что они смогут?

      У Мариллы созрела уверенность, что приступать к религиозному просвещению Энни следует незамедлительно. Каждая потерянная для этого минута показалась ей угрожающей.

      – Под моей крышей, Энни, ты обязана читать молитвы, – тоном, не допускающим возражений, проговорила она.

      – Ну,