Солнце Гнилого королевства. Соня Полчок

И женщин ты никогда не любил?

      – У меня были женщины, государь.

      – Я не о шлюхах, – досадливо отмахнулся король. – И не о распутных женах, которые хуже шлюх. Была ли у тебя женщина, в которой ты увидел тело мира? Все необъятные, недоступные уму формы в единственном крохотном существе? Объект для страсти и похоти, который в странном таинстве вдруг приближает тебя к Небесам и святости?

      Зетлаф натянуто улыбнулся.

      – Такого чувства я не испытывал. Оно и к лучшему для государства, уж поверьте мне. Любовь ужасно отвлекает от насущных дел.

      Король недовольно на него покосился. Зетлафу почудилось, что в потухших серых глазах государя на миг промелькнула искра презрения.

      – Я обнаружил в своей шее силу носить корону, когда полюбил мать Гернетты, мою драгоценную бедняжку Инфелию, – торжественно заявил Игнистелл. – Впрочем, нет смысла болтать с тобой о вещах, которые неподвластны твоим теориям. Ступай, муж казны и отец медяков. Скоро я созываю большой совет, и дворец должен быть готов.

      Глава 3

      В библиотеке было темно. Тусклый свет с улицы терялся среди бесконечных полок и не достигал отдаленных углов. Свеча выхватывала из мрака половину громоздкого письменного стола и маленький кусочек шкафа. Вокруг огня плясали пылинки, похожие на рой крошечных мотыльков. От сухого затхлого воздуха у Нетты першило в горле. Наконец она не выдержала, захлопнула книгу и громко закашлялась. Следом за этим раздался суетливый шорох.

      Из темноты рядом с Неттой вынырнуло молодое женское лицо. Могло показаться, что оно парит над полом отдельно от тела. Такое впечатление создавала белизна щек и длинной худой шеи. Собранные волосы, напротив, были абсолютно черными, как и платье – строгое, прямое, без украшений. Только на ключицах женщины мерцало ожерелье с крупным, как яйцо, опалом. В глубоко посаженных синих глазах и изгибе бледных губ читалось недовольство.

      – Хранитель книг впустил нас в закрытую секцию при условии, что мы не будем хулиганить и шуметь, – напомнила фрейлина Мертонель своим низким грудным голосом, который мог бы сойти за мужской.

      – Он впустил нас, потому что я дочь короля и меня лучше не злить, – поправила Нетта. – И я бы с радостью сидела там, где поменьше пыли, но хранитель строго запретил нам уносить отсюда книгу.

      Фрейлина тревожно нахмурилась.

      – Вы так уверены, что она вам нужна, принцесса?

      – Больше жизни, – серьезно ответила девушка и снова обратилась к фолианту.

      Книга была громадной и удивительно тяжелой. Пожалуй, поднять ее не сумел бы даже сильный мужчина, потому что она была намертво прикована к ножкам стола толстой железной цепью, как вечный узник этого места. На обложке из шершавой красноватой кожицы не значилось ни заглавия, ни имени создателя. В пышных регалиях не было никакой нужды – каждый, кто добирался до книги, уже прекрасно понимал, что он хотел получить. А если не понимал, то впадал в крайнее недоумение от содержания этого тома.

      Книга заклинаний