Мы пылаем огнем. Айла Даде

Гвендолин после того, как он поклялся, что они принадлежат только мне.

      Его смех угасает. Как и моя жизнь.

      – Никогда больше не прикасайся ко мне, Уайетт, – говорю я твердым голосом.

      Когда я беру себя в руки и выхожу из старого амбара, в нем царит мертвая тишина – я точно знаю, что все наблюдают за мной.

      Все, кроме него.

      Боль меняет людей

Уайетт

      – Лопез!

      Дверь раздевалки захлопывается за правым нападающим «Аспен Сноудогс», когда Пакстон взваливает себе на плечи хоккейную сумку и тычет в меня пальцем.

      – Ты к нам вернулся, брат?

      – Не-е.

      Я хлопаю по протянутой руке Пакстона и качаю головой, когда он вопросительно кивает на автомат с напитками.

      Пожав плечами, он берет себе «Ред Булл» и прислоняется плечом к автомату.

      – Рассказывай, – говорит он, делает большой глоток и подмигивает нашему командному психологу, которая проходит мимо нас со сдержанной ухмылкой. Только он может это сделать, в смысле, друг, это же она, наш командный психолог.

      – Что ты делаешь в тренировочном центре?

      – Пришел к врачу.

      – А, точно. Та самая история.

      Да. Та самая история. Взгляд Пакстона устремляется к моей левой руке, пока он делает глоток энергетика. Он ничего не говорит, а я с каждой секундой ощущаю себя все гаже. Между нами проплывают слова, которые он не хочет говорить, и на которые я не хочу отвечать.

      «Что случилось?»

      «Что я слышал – это правда?»

      «Это ты во всем виноват, друг?»

      Я делаю глубокий вдох и зарываю руки в хоккейную куртку:

      – Грей вчера просто паршиво сыграл, да?

      – Ты серьезно? – Пакстон делает последний глоток из банки, сминает ее и бросает через мою голову в урну. – Это просто катастрофа! Не понимаю, почему тренер Джефферсон согласился его поставить. Ксандер чуть не набросился на него в раздевалке после игры. Без шуток. Если бы Оуэн с Кейденом не удержали его, он бы выбил парню зубы за такую дрянную игру на льду.

      Я смеюсь:

      – Он остался на афтерпати?

      – Не-а. Наверно, духу не хватило. Тебе надо вылечиться, Уайетт. Очень срочно. Без тебя мы многое потеряем в этом сезоне.

      – Уже недолго осталось.

      Какой же из меня никчемный лжец. Как будто я знаю, сколько еще времени это займет. Прошло уже несколько месяцев, и все безрезультатно. И сестренке приходится совмещать работу и школу, чтобы свести концы с концами. Я уже несколько месяцев ненавижу себя, как никто другой.

      – Вот это круто.

      Пакстон отталкивается от автомата, поправляет громоздкую хоккейную куртку и со вздохом проводит рукой по волосам.

      Пакстон был признан фанатками самым сексуальным игроком команды «Аспен Сноудогс» в журнале «Спортс Иллюстрейтед». Моя сестренка тоже к нему неравнодушна. Она мне не рассказывала, но я это знаю, потому что, когда ее комната становится похожа на мир после торнадо, я не выдерживаю и прибираюсь. На некоторых страницах своего