Верность. Рейнбоу Рауэлл

съезжать. Ему нравилось в материнском доме. Нравилось, что все давным-давно стоит на своих местах, а в его распоряжении весь верхний этаж, даже с собственной ванной. И вообще, он не имел ничего против того, чтобы все время быть рядом с матерью. Иногда ему хотелось только, чтобы она давала ему чуть больше пространства. Пространства для мысли.

      – А тебе не противно говорить людям, что ты до сих пор живешь в доме у матери? – спросила Ив.

      – Кому надо знать, где я живу?

      – Новым знакомым.

      – Нет у меня никаких новых знакомых.

      – Будешь жить дома – ни с кем и не познакомишься.

      – А если буду жить в своей квартире, то, значит, познакомлюсь? Ты можешь представить, чтобы я отправился в бассейн? Или разговорился с кем-нибудь в тренажерном зале?

      – Возможно, – ответила она. – А почему нет, собственно? Плавать ты умеешь.

      – Мне не нравятся жилые комплексы. Не нравятся ковровые покрытия, маленькие бетонные балкончики, встроенные шкафы.

      – А встроенные шкафы чем тебе не угодили?

      – Они сделаны из древесно-стружечных плит и воняют мышами.

      – Великолепно, Линкольн! И в чьих же квартирах ты был?

      – Есть у меня друзья, которые живут в квартирах.

      – В великолепных квартирах, похоже.

      – В холостяцких. Ты не представляешь, что это такое.

      Ив ушла из дома, когда ей исполнилось девятнадцать лет. Она вышла за Джейка, с которым познакомилась в городском колледже. Он был старше на десять лет и служил в военной авиации. Джейк купил ей в пригороде дом, похожий на ранчо, и Ив перекрасила все комнаты в доме в разные оттенки бежевого.

      Раньше Линкольн ездил к ним на выходные отсыпаться. Ему было одиннадцать лет, и Ив размещала его в отдельной комнате.

      – Приезжай в любое время, – говорила она брату. – В любое. Живи, сколько хочешь. Это и твой дом тоже.

      Линкольну нравилось бывать у Джейка и Ив, но никогда не хотелось сбежать к ним. Линкольн – не то что Ив – никогда не хотел уходить от матери. Он не понимал, из-за чего они злятся друг на друга. Когда Ив рассказывала что-нибудь о матери, он даже не сразу понимал, о ком идет речь.

      – Никогда у мамы кальяна не было, – настаивал, например, он.

      – Да нет, был – из бутылки из-под «Доктора Пеппера». Еще на журнальном столике стоял!

      – Врешь ты все! Мама никогда не стала бы пить «Доктор Пеппер»!

      Когда на следующий вечер Линкольн пришел в редакцию, Грег, горячась, говорил по телефону. Для выпусков, посвященных «Проблеме 2000»[1], он взял по договору независимого консультанта, и вот этот консультант теперь заявил, что работать с «Курьером» сможет не раньше начала февраля. Грег обозвал его шарлатаном, одноглазым цыганом и швырнул трубку.

      – Я могу помочь с этой проблемой, – предложил Линкольн, – писал тут одну программку…

      – Ну да, – буркнул Грег, – ты да я, и еще взять учеников из восьмого класса спецшколы. Получится лучше

1

«Проблема 2000» – внезапное отключение всех компьютеров в мире, которое ожидалось в первую миллисекунду 2000 года. – Примеч. ред.