Там, где кончается волшебство. Грэм Джойс

«Радио Каролина». Да, батарейки стоили целое состояние, но я любила работать под музыку и подпевать, где получалось. Нельзя сказать, чтобы Мамочка разделяла мою любовь к поп-музыке. Скорее, совсем не разделяла. Всю современную музыку она называла белибердой. Белибердой и гадостью.

      А я знай себе пела и продолжала петь, даже когда за простыней послышалось шуршание и промелькнула тень. Тут я притихла и отступила на пару шагов. Пожалела, что Мамочки нет дома. Простыня тем временем отдернулась, и я увидела нарочито серьезное, но забавное, в рыжих кудряшках лицо. Артур Макканн – страшно высокий и оттого всегда сутулый. Артур был в кожаной мотоциклетной куртке и ослепительно-синих джинсах в обтяжку – не знаю уж, как он добивался такой синевы.

      Я отвернулась и стала дальше развешивать белье.

      – Ну ты меня и напугал! Я аж за грабли схватилась.

      – Осока, ты шуток не понимаешь, что ли? Я же не со зла.

      Я знала Артура со школы. Его глаза, такие же синие, как джинсы, подмигивали мне и помахивали изящными ресницами. Проверив, на месте ли мои любимые заколки, я вспомнила о дырке на локте.

      – Если Мамочка тебя здесь застанет, тебе влетит. Она вернется с минуты на минуту.

      Артур вылез из-за простыни, которая тут же попыталась его хлестнуть.

      – Осока, кончай уже прятаться за спину Мамочки Каллен. – Он подошел поближе, пахнуло пивом. – Пора тебе завести нормального парня.

      Артур был хулиганом из соседней деревни Халлатон. Местечко хуже некуда. Ох и историй я могла бы рассказать про них! Не выпуская из зубов прищепки, я прошепелявила:

      – Нормального парня? Уж не тебя ли?

      Потом я потянулась к веревке, прекрасно понимая, что так мой зад предстанет перед ним во всей красе. Я прямо спиной чуяла, как его руки мечтают оказаться у меня на бедрах. И хотя Мамочка обозвала бы меня «шлюшонкой», а сзади тяжело дышал Артур, я все-таки нагнулась к бельевой корзине, встряхнула очередную простыню и снова разогнулась. И ровно в ту секунду, когда он собирался сделать решающий бросок, я развернулась:

      – На кой мне сдался полудурок халлатоновский! Потом, ты же почти мой ровесник. А я хочу мужчину постарше.

      – Куда тебе постарше? Я в самом соку, пойми.

      – Тебе всего двадцать один. Ты не в соку. Ты мальчик. А мне нужен мужчина, который способен меня чему-то научить.

      Естественно, я знала, что он ответит, и Мамочка сказала бы, что я заигрываю. Без сомнения.

      – Я тоже мог бы тебя кое-чему научить, – ответил Артур, почесал подбородок и похлопал белыми ресницами.

      Я снова отвернулась: теперь нужно было прищепить белье к веревке. Хочу ли я, чтобы он меня коснулся? Да, именно так я у себя и спрашивала. Хочу ли?

      – Ай! – вскрикнул Артур.

      Я резко обернулась: Артур схватился за пятую точку, а за ним с клюкой наперевес стояла Мамочка Каллен и угрожала новым ударом.

      – С чего ты взял, что можешь заходить в мой сад? – ревела Мамочка, испепеляя его глазами цвета сгущающейся