Необыкновенные приключения непослушного мальчишки. Вадим Геннадьевич Ряховский

кухне спрятаться было негде, Стасик быстро выловил кошку, принес её в зал, и достал из-за дивана старый пластиковый грузовик с двумя колёсами и верёвкой спереди. Игрушка уже несколько лет пылилась без дела, а выбросить её руки не доходили. И вот сейчас Стасик придумал ей применение. Он привязал конец верёвки к пушистому Мошкиному хвосту и изо всех сил завопил:

      – А-а-а-а!

      Перепуганная до полусмерти кошка кинулась бежать. Вытаращив глаза, бренча волочащимся за ней грузовиком, она промчалась по залу, выскочила в коридор, налетела на стену, бросилась в спальню. Грузовик зацепился за край паласа. Из последних сил Мошка дёрнулась, освободила хвост из верёвочной петли и забилась под кровать.

      Стасику, наблюдавшему эту страшную картину, даже стало жалко бедное животное. Ведь на самом деле он не был жестоким, и, конечно, не думал, что весёлая затея с игрушкой так напугает Мошку. Стасик лёг на пол, посмотрел в её круглые, горящие страхом, глаза и спросил:

      – Испугалась, да?

      Мошка ничего не ответила, а Стасик не стал больше ни о чём её спрашивать. Время шло, а у него было были ещё планы, которые нужно было реализовать до прихода родителей. Он открыл в зале окно и высунулся наружу. На соседнем балконе Антонина Спиридоновна – толстая ворчливая тётка – развешивала бельё. Она всегда жаловалась маме, если Стасик корчил рожи, или делал что-то ещё, что по её мнению не должен делать хорошо воспитанный мальчик. Мама считала своего сына воспитанным и после каждой жалобы Антонины Спиридоновны огорчалась и говорила:

      – Ну, в кого ты такой? Почему ты не можешь вести себя, как все нормальные дети? Пожалуйста, никогда больше не показывай соседям язык. И вообще никому не показывай. Он у тебя не для этого.

      – А для чего? – спросил однажды Стасик.

      – Не знаю для чего, но уж точно не для того, чтобы болтаться до подбородка. Особенно, когда рядом стоит Антонина Спиридоновна и всё видит. Она мне все уши прожужжала, какой ты невоспитанный. Скоро я начну думать, что я плохая мать!

      Антонина Спиридоновна развешивала на верёвку бельё. Сначала она повесила огромные как парашют ярко красные в белый горошек трусы, потом повесила ещё одни – жёлтые в чёрную крапинку и ещё одни ярко-зелёные. Потом стала развешивать огромные футболки и майки. Антонина Спиридоновна любила всё яркое и цветное. Вот и сейчас на ней был жёлтый как лимон халат с вышитыми на нём голубыми птичками.

      Завесив весь балкон бельём, Антонина Спиридоновна пригладила рукой кучерявые малинового цвета волосы и посмотрела на торчащего из окна Стасика.

      – Когда-нибудь ты оттуда вывалишься, охламон, – сердито сказа она и погрозила толстым как сарделька пальцем.

      Стасик уже собрался состроить противной тётке какую-нибудь омерзительную рожу, но передумал и стал смотреть в другую сторону.

      На расчерченном мелом асфальте соседская девчонка Луиза прыгала в классики. Луиза была плаксой и Стасик, как всякий уважающий себя мальчишка, с ней не дружил.

      Стасик вообще не водился ни с одной