Будет больно. Стефани Вробель

с сестрой послушно осмотрелись: несколько небольших пляжей, особняков и фургонов располагались по берегам, а огромные платаны едва не проглатывали дома целиком. Гонялись друг за другом белки. Где-то квакала лягушка. На секунду я даже забыла, что нужно бояться.

      Через двадцать минут мои пальцы на поручне расслабились. Я откинулась на мягкую спинку сиденья и подставила лицо теплому солнцу. Я даже почти не вздрогнула, когда на меня упала капля воды.

      Лодка замедлилась. Я открыла глаза. Оказалось, что мы зашли в бухту, слегка отгороженную от основного водоема. Джек стояла на коленях рядом с моим сиденьем, окунув пальцы в воду. Я поморщилась, глядя на то, как она перегнулась через борт, и на всякий случай схватила ее за футболку. Сестра бросила взгляд на меня и подмигнула.

      Сэр остановил лодку в бухте и достал из-под сиденья пакет с едой. Джек сделала нам сэндвичи с колбасой, старательно срезав с моего все корки, как я люблю, – она почти никогда так не делала. Мы смели бутерброды и легли любоваться небом. Сэр подложил свою куртку мне под голову вместо подушки. Джек лежала и покусывала губу в ожидании неизвестно чего, а мы с отцом искали облака, похожие на животных.

      Он показал на облако, которое как раз направлялось к нам:

      – Вон там единорог.

      Я хихикнула:

      – Единорогов не бывает.

      Он изобразил шутливое возмущение:

      – И что это тогда, по-твоему?

      Я задумалась:

      – Носорог?

      – Носо-во-рог? – переспросил он.

      Так я произносила это слово, когда была совсем маленькой. Я покосилась на него. Сэр продолжил смотреть на небо и поддел меня плечом. Я представила, как сердце разрастается вдвое, как у Гринча. Может, это будет такой день, который я запомню навсегда. Часто ли мы понимаем, что создаем лучшие воспоминания прямо в тот момент, когда они происходят?

      Сэр поднялся, хрустнув коленями, упер руки в бока и поджал губы, окидывая взглядом воду. Так он казался почти красивым. Метр восемьдесят ростом, крепкий и загорелый – все лето он строил бассейны для богатых семей. Под таким углом не было видно, что у него потихоньку начинает обвисать кожа на щеках, а на подтянутом теле все же отрастает животик. Интересно, подумала я, о чем он думает.

      Сэр сел на корточки передо мной:

      – Вот что я тебе скажу, милая.

      Внутри потеплело. Он называл меня так только тогда, когда был особенно мной доволен.

      – Если продержишься на воде в озере один час, можешь не ходить на занятия по плаванию.

      Джек, лежавшая рядом, напряглась.

      – Я дам тебе шесть баллов. – Сэр погладил свою щетину. – Невероятно щедрое предложение.

      Я сегодня уже заработала девять баллов. Чтобы дотянуть до пятнадцати, мне хватило бы помочь с ужином и дочитать книгу, которую выдал мне Сэр, – ту, что написал Карнеги. Я приподнялась и заставила себя посмотреть ему в глаза:

      – Я лучше пойду на занятия.

      – Ты их уже два года откладываешь. – Он скривился. – Тебе почти девять, а плавать совсем не умеешь. Стыд какой.

      Я залилась краской:

      – Мне