Десять поколений. Белла Арфуди

к ним колье, серьги и кольцо. Это будет не просто свадебное украшение, а уникальный комплект, который будет передаваться из поколения в поколение.

      – До помолвки успеешь?

      – Разве я вас подводил, ханум?

      После Исаака пришла портниха. С тюками, полными отрезов ткани, она вошла в дом Авы, на минутку замерев у портретов, висевших на стенах. Ей, верующей мусульманке, каждый раз от них было не по себе. Не зря Аллах повелел не изображать людей. Знал, что это уводит души от истинного света. В темных деревянных рамах картины казались ей еще более греховными. Демонстрируя ткани, она старалась смотреть только на них, упорно игнорируя картины. Да убережет ее Аллах от происков шайтана. Она бы и не ходила в этот дом, если бы не нужда вдовьей жизни.

      – Есть красный шелк, который я отложила специально для вас, как узнала такую новость. Какое платье красивое для невесты из него получится, машалла!

      – Да, отрез и правда красив, – подала голос старшая невестка Авы. Она провела ладонью по ткани, ощупывая ее, словно тело больного. – Надо бы успеть сшить наряд невесте, а то не придем же мы с пустыми руками. Чем быстрее выберем ткань, тем быстрее закончим.

      – Лучше этого отреза нет. Эта ткань достойна дома Османов.

      Ава помнила, как ей принесли свадебный наряд. Невесте не положено выбирать или шить его самой: это обязанность жениха. Молодая Ава тогда едва на него взглянула, полная переживаний о своем будущем. Свадьба ей казалась радостью, хотя она даже не видела лица своего жениха. Многие и сейчас продолжали так женить детей. Не изменяла этой традиции и Ава. Вот только с Джангиром дала слабину.

      – Вот еще ткани из тех, что прибыли недавно. – Портниха продолжала раскладывать все новые отрезы.

      Ава тщательно осматривала каждый из них, цепляясь взглядом за глубину цвета и плотность ниток.

      – Их привезли купцы из Европы?

      – Да, хотя их и становится меньше. – Портниха покачала головой, закусив нижнюю губу. – Что-то нехорошее идет на нашу землю, да защитит нас Аллах.

      Разговоры о военных кампаниях шли постоянно. Ава то и дело заставала сыновей за бесконечным обсуждением новостей. Мовсул опасался, что власти начнут гонения на христиан.

      – Нам-то какая разница, что турки с армянами и греками не поделили, – вечно отшучивался самый младший сын Авы. – Нам, езидам, живется тут спокойно. Делай свое дело, и буря пройдет мимо тебя.

      – Эта буря может быть такой сильной, брат, что сметет нас всех. Нам нужно подумать, что делать, если война разгорится.

      – Ничего нам не нужно делать. Фабрика продолжает работать, пока нам совершенно не о чем беспокоиться. Гони прочь от себя дурные мысли. Османы не сделают ничего своим подданным.

      – Ты слишком беспечный.

      – Мовсул, у твоего внука скоро свадьба. Давай радоваться этому. О делах мы успеем поспорить еще не раз.

      В тот день Ава молча наблюдала за сыновьями. Перебирая в руках узелки на кончиках головного платка, она пыталась унять возникшую