Чужой. Из теней. Тим Леббон

она ограничила тем, что внимательно выслушивала каждого члена экипажа. Сама же, не проронив ни слова, курила сигарету за сигаретой и пила кофе.

      «Она, наверное, думает, что никак не может проснуться, – предполагал Хуп, уже немного зная гостью. – Уверена, что кошмары не отпустят ее». А Рипли то и дело поглядывала на него, словно желая удостовериться, что Хупер никуда не исчез, что он рядом.

      Винить ей себя было не в чем, все они поневоле оказались в глубокой заднице.

      План, над которым колдовали собравшиеся, каким бы сумасшедшим он ни казался, был единственным выходом из ситуации. Оставалось только хорошенько ухватиться за этот последний шанс.

      – Ты уверен насчет расчетов? – спросил Пауэлл. – Всего несколько дней, и мы врежемся в атмосферу?

      – Уверен, как никогда в жизни, – ответил Ляшанс.

      – А я-то думала, у нас в запасе есть несколько недель, – заговорила Касьянова, и голос ее повышался и повышался.

      – Ну, извини. Я потерял свой магический шар во время аварии, – француз развернулся ко всем, сидя в кресле пилота.

      Остальные расположились кому как удобнее: одни сидели, другие предпочли участвовать в дискуссии в вертикальном положении, облокотившись на оборудование.

      Рипли впервые увидела всех вместе, но Крис не заметил в ней волнения. Ах, эти ее мрачные мысли.

      – И что, вы, ребята, не можете ничего с этим поделать? – взвилась Касьянова, глядя то на Пауэлла, то на Велфорда, то на Хупа.

      Крису было неуютно под взглядом обвиняющих глаз, будто он не выкладывался на все сто ради спасения экипажа.

      – Боже, вы же у нас инженеры! – взмолилась теряющая над собой контроль доктор.

      – Касьянова, думаю, я выразился предельно ясно, – резко вступил Ляшанс. – Наше управление пространственным положением полетело к чертям, и его нельзя починить, тормозные показатели снизились до тридцати процентов. Несколько переборок дали трещину, и есть большая вероятность того, что, если нам ускориться, мы поджаримся на радиации, – он неожиданно замолчал. – Но у нас пока есть кофе. Капелька хороших новостей.

      – Откуда нам знать, что все это правда? – не могла успокоиться Касьянова. – Нас всех терзает отчаяние. Нужно с ясным разумом и с холодной головой выйти наружу и еще раз оценить ущерб.

      – Это правда потому, что я лучший пилот, когда-либо работавший на «Келланд», – отрезал француз. – А то, что Хуп, Велфорд и Пауэлл до сих пор продлевали наши деньки на борту – самое настоящее чудо. Они как герои чинили пробоины в оболочке, приводили в порядок помещения, оставшиеся без воздуха, и прочее. Вот откуда понятно, что все это правда.

      Врач попыталась сказать что-то еще, но Гарсиа вовремя положила руку на ее плечо. Дружеского прикосновения хватило, чтобы успокоить коллегу.

      – Как бы нам ни хотелось счастливых сказок, но от реальности не убежишь, – вмешался Крис. – И у нас мало времени, чтобы попусту его тратить. Но, кажется, у нас вырисовался план, хотя он и не обещает быть легким.

      – У кого это – у нас? –