Дороги Зоны. Жизнь после жизни. Дмитрий Заваров

Я попросил указать примерное местоположение, но Зубарев не ответил. Я посмотрел на него – а он уже без сознания. Ну, я…

      – До того, как потерять сознание, он смотрел в прицел? – перебил Мамай.

      – Так точно. Он же сказал, что видит движение.

      – Он говорил уверенно?

      – Чего?

      – Как тебе показалось, – терпеливо, как слабоумному, начал разжевывать Мамай, – старший сержант Зубарев действительно увидел что-то в Зоне, или ему это могло показаться?

      – А, нет! – до Юрьева дошло, что имеет в виду полковник. – Он точно видел. Он даже затвор передернул.

      – Куда смотрел ствол?

      – Примерно на одиннадцать часов.

      – Наклон?

      – Градусов тридцать вниз, это если прикинуть…

      – Потом нарисуешь. – оборвал Мамай. – Дальше.

      – Я бросился его тормошить. Он не реагирует. Я связался с дежурным. Стащил Зубарева вниз.

      – А за Зоной в это время смотрели только камеры, да? – зашипел Мамай, перегнувшись через стол.

      – Да нет, я его всего-то до лестницы дотащил…, – залепетал Юрьев испуганно.

      – Ты инструкцию читал? – заорал полковник. – А если бы в этот момент гон пошел?

      – Какой гон? Выброса же нет.

      – Смотри, Балугин, какие спецы у тебя в дозоры ходят! – восхищенно всплеснул руками Мамай. – Его срочно на «Янтарь» отправить нужно. Пусть яйцеголовым помогает.

      Полковник распахнул свою папку, достал блокнот и, хищно взглянув на Юрьева, сделал какую-то пометку.

      – Дальше! – скомандовал он.

      – Дальше пришли ребята, подхватили Зубарева и унесли. Я остался на наблюдательном пункте. Потом пришел ефрейтор Косолапов и занял место снайпера. Час где-то сидели без происшествий. Потом вернулся старший сержант Зубарев и вырубил сначала ефрейтора Косолапова, потом меня…

      – Так… – протянул Мамай, делая еще пометку в блокноте. – Вырубил двоих. Один.

      – Вы его видели, кабана этого? – обидчиво прогнусавил Юрьев.

      – Нет, боец, не видел. Но очень хочу увидеть. С тобой все. Пока свободен. Скажи, чтобы позвали доктора.

      Доктор Спиридонов, прозванный в бункере № 17 Борменталем за удивительное сходство с персонажем фильма, уже ждал в коридоре. Он перекинулся взглядом с выходящим Юрьевым и, испустив традиционный вздох, вошел к капитану.

      – Садитесь, – полковник не дал доктору представиться. – Рассказывайте.

      – В начале четвертого я был разбужен дежурным по бункеру. Проследовал в медицинский бокс, куда уже принесли старшего сержанта Зубарева. Солдат находился без сознания. Никаких внешних повреждений на теле не обнаружено. Внутренних повреждений при первичном осмотре также не диагностировано. Пульс, дыхание – все в норме. Причины обморока определить не удалось. Убедившись, что жизни пациента ничего не угрожает, я закрепил датчики и ушел к себе.

      – Вы считаете, это нормально? – вежливо поинтересовался полковник.

      – Что именно? – в тон ему осведомился доктор.

      – К вам поступил