Дороги Зоны. Жизнь после жизни. Дмитрий Заваров

вольных сталкеров, известной всей Зоне под названием «Бомба», начиналось довольно рано. Как такового распорядка дня не существовало, но большинство бродяг уходили на промысел с рассветом – летом раньше, зимой позже. Живодера, хозяина заведения, этот график, разумеется, не касался: босс любил поспать и начинал активную жизнедеятельность не раньше полудня.

      Вандам, личный охранник и доверенное лицо Живодера, функционировал в том же режиме. С единственной разницей – ложился на час позже, а вставал на час раньше хозяина. Вот и сейчас, проснувшись ровно в одиннадцать, телохранитель первым делом связался с кухней и скомандовал готовить завтрак.

      Вандама в «Бомбе» боялись. Рослый, коренастый, с лысой головой и в лепешку разбитым носом, он являл собой классический образец «громилы». Бил больно и по любому поводу – знал, что Живодер, в случае чего, отмажет. Поэтому связываться с ним избегали, к тому же сталкеры считали, что у здоровяка не все в порядке с головой. Вандам и сам так считал – он вообще не испытывал никаких иллюзий на свой счет, поэтому предпочитал, чтобы за него думал босс.

      Он поднялся по лестнице в бар, взял на кухне поднос с завтраком для Живодера и кофе с бутербродами для себя. Попросил добавить бутылку минералки – вечером босс праздновал успешную сделку и немного перебрал, обязательно захочет пить.

      Дело было в том, что вчера к Живодеру прискакали два очкарика, вроде с «Янтаря», и спросили артефакт «веретено». Босс заломил такую цену, что даже Вандам про себя назвал хозяина нехорошим словом. Но яйцеголовые, вяло поторговавшись, цену приняли. Единственное – попросили показать артефакт. Вандам принес «веретено» и покрутил перед носами у двух придурков. Ударили по рукам. Обещали доставить бабло сегодня к обеду. Таким образом состоялась если не одна из самых прибыльных, то уж одна из самых фартовых сделок в истории «Бомбы».

      Вернувшись на свой этаж, Вандам расположился в предбаннике – бетонной конуре перед кабинетом Живодера – и принялся есть, поглядывая на монитор.

      На экран были выведены сигналы с многочисленных камер, развешенных по «Бомбе». Больше всего внимания, разумеется, было уделено бару и подходам к «офису» Живодера. Снаружи камер не было – Выбросов электроника не выдерживала.

      В это время в баре народу сидело мало – от силы человек шесть. Большинство ушло на промысел, те же, кто сегодня никуда не собирался, вставать не торопились. Вандам увеличил окно одной из камер, которая показывала парочку сталкеров за столом в углу.

      Мужики ссорились. Один, с кривым узким лицом, одетый в задрипанный комбез, доказывал что-то другому – потрепанному персонажу с толстой красной рожей.

      – Ну шо, падла жирная, где моя доля? – принялся озвучивать Вандам.

      – Пошел ты, шакал глистастый, щас нос тебе откушу, сука!

      Занятие это никогда Вандаму не надоедало. Иной раз он разыгрывал перед монитором целые трагедии, по накалу страстей способные затмить опусы Шекспира. Правда, сюжет вандамовских пьес строился преимущественно вокруг дележа денег и артефактов. Кроме того, сюжетные ходы страдали некоторой шаблонностью из-за нетрадиционной сексуальной