Человек со связями (сборник). Людмила Улицкая

делает намек, ты понимаешь, да?

      Человек обернулся к Валентине – лицо его было смеющимся, в веснушках, весело топорщились рыжие усы:

      – Он считает, что это намек. А это не намек, а загадка жизни.

      Продавец Миша нацепил на вилку один огурчик, потом второй и уложил их рядом с пышным сэндвичем на картонной тарелке:

      – На́ тебе экстраогурчик, Алик. – И обратился к Валентине: – Он говорит, что он художник, но я-то знаю, что он из ОБХСС. Они меня и здесь достают. Пастрами?

      Валентина кивнула, нож замельтешил в руках Миши. Рыжий сел за ближайший стол, там как раз освободилось еще одно место, и, взяв из рук Валентины тарелку и поставив на свой столик, отодвинул ногой стул.

      Валентина молча села.

      – Из Москвы?

      Она кивнула.

      – Давно?

      – Полтора месяца.

      – Ага, и вид еще не обстрелянный. – Взгляд его был прямым и доброжелательным. – А чего делаешь?

      – Бебиситтер, курсы.

      – Молодец! – похвалил он. – Быстро сориентировалась.

      Валентина разложила сэндвич на две половинки.

      – Ты что! Ты что! Кто ж так ест! Американцы тебя не поймут. Это святое: разевай рот пошире и смотри, чтоб кетчуп не капал. – Он ловко обкусил выпирающую начинку сэндвича. – Жизнь здесь простая, законов всего несколько, но их надо знать.

      – Какие законы? – спросила Валентина, послушно сложив вместе две разобранные было половинки.

      – Вот этот, считай, первый. А второй – улыбайся! – И он улыбнулся с набитым ртом.

      – А третий какой?

      – Как тебя зовут?

      – Валентина.

      – Мм, – промычал он, – Валечка…

      – Валентина, – поправила она. “Валечку” она ненавидела с детства.

      – Валентина, вообще-то мы с тобой не очень хорошо знакомы, но так и быть – открою. Второй закон Ньютона здесь формулируется так: улыбайся, но жопу не подставляй…

      Валентина засмеялась, кетчуп потек на ее шарф.

      – А все-таки – третий.

      Алик стер кетчуп:

      – Сначала надо первые два выучить… Эти сэндвичи лучшие в Америке. Best in America… Это точно. Этой харчевне почти сто лет. Сюда приходили Эдгар По, О’Генри и Джек Лондон, брали здесь сэндвичи по гривеннику. Писателей этих, между прочим, американцы совершенно не знают. Ну, может, Эдгара По в школе проходят. Если бы здешний хозяин читал хоть одного из них, он непременно повесил бы портрет. Это наша американская беда: с сэндвичами всё в порядке, а культурки не хватает. Хотя почти наверняка у первого Каца, я имею в виду не Адама, а здешнего хозяина, внук окончил Гарвард, а правнук учился в Сорбонне и, наверное, участвовал в студенческой революции шестьдесят восьмого…

      Валентина постеснялась спросить, какую такую революцию он имеет в виду, но Алик, отложив сэндвич, продолжал:

      – Огурцы бочковые. Больше таких нигде не найдешь. Они сами солят. Честно говоря, я люблю,