Человек со связями (сборник). Людмила Улицкая

за выпавшую ему счастливую долю служения и познания, за святость его земли, которая многим представляется всего лишь грязным и провинциальным восточным государством, а для него была несомненным средоточием мира, по отношению к которой все прочие государства с их историями и культурами читались только как комментарий…

      Через толпу гостей к нему пробирался снявший подрясник священник.

      – Мне сказали, что вы приехали сюда из Израиля с курсом лекций по иудаике? – спросил он на школьном английском языке.

      Менаше встал. Он никогда еще не общался со священниками.

      – Да, я преподаю сейчас в еврейском университете. Курс лекций по иудео-исламской культуре.

      – Там бывают замечательные лекции. Я как-то читал книгу, курс лекций по библейской археологии, изданную этим университетом, – радостно заулыбался священник. – А ваша иудео-исламская тема в контексте современного мира читается, вероятно, очень хитрым перевертышем?

      – Перевертышем? – не сразу понял реб Менаше. – Нет-нет, меня не интересуют политические параллели, я занимаюсь философией, – заволновался раввин.

      Алик подозвал к себе Валентину:

      – Валентина, ты присмотри за ними, чтоб трезвыми не остались.

      Валентина, розовая и толстая, принесла, прижимая к груди, три бумажных стаканчика и поставила их перед Левой.

      Выпили дружно, на троих, и через минуту их головы сблизились, они кивали бородами, качали головами и жестикулировали, а Алик, страшно довольный, указывая на них глазами, сказал Либину:

      – По-моему, я сегодня очень удачно выступил в роли Саладина…

      Валентина поискала глазами Либина и кивнула в сторону кухни. Через минуту она теснила его в угол:

      – Я не могу ее просить, спроси ты…

      – Ну да, ты не можешь, а я могу… – обиделся Либин.

      – Ладно тебе. Надо срочно хотя бы за один месяц заплатить…

      – Так недавно же собирали…

      – Ну да, недавно, месяц назад, – пожала плечами Валентина, – мне что, больше всех нужно? Телефон я в прошлом месяце оплатила, одни междугородние, Нинка много разговаривает, как напьется…

      – Она же недавно давала… – заметил Либин.

      – Ну хорошо, спроси у кого-нибудь еще. Может, у Файки?

      Либин засмеялся: Файка была в долгах как в шелках, и не было здесь ни одного человека, которому она не была должна хоть десятку. Либину ничего не оставалось, как идти к Ирине.

      С деньгами было не то что плохо – катастрофа. Алик в последние годы перед болезнью плохо продавался, а теперь, когда он и работать перестал, и бегать по галерейщикам не мог, доход был просто нулевой, а вернее сказать, ниже нуля. Долги росли. И те, которые необходимо было отдавать, вроде счетов за квартиру и телефон, и те, медицинские, которые не будут отданы никогда.

      Была еще одна неприятнейшая история,