Человек со связями (сборник). Людмила Улицкая

хорошо проскочило. Вообще сегодня с утра Алик чувствовал себя получше: не так мутился свет и зрение было обыкновенным, без фокусов.

      Люда перетряхивала Аликовы подушки и с грустью думала, что за судьба такая ей досталась – всех хоронить. В свои сорок пять она похоронила мать, отца, двух бабушек, деда, первого мужа и вот только что – близкую подругу. Всех кормила, умывала, а потом и обмывала. “Но этот вроде уж совсем не мой, а вот привело…”

      У нее была куча дел, длиннейший список покупок, визитов к незнакомым людям, которые хотели ее порасспросить о своих московских родственниках и порассказать о своей жизни, но она уже чувствовала, что влипла, не может оторваться от этого нелепого дома, от человека, которого она вот-вот полюбит, и снова ей придется надрывать свое сердце на том же самом месте…

      Зазвонил телефон, кто-то крикнул в трубку:

      – Включите CNN! В Москве переворот!

      – В Москве переворот, – упавшим голосом повторила Люда. – Вот тебе и новости.

      В телевизоре замелькали обрывчатые куски хроники. Какое-то ГКЧП, не лица, а обмылки, косноязычные, с подлостью, заметной на лице, как плохие вставные зубы…

      – Да откуда же такие рожи берутся? – удивился Алик.

      – А здешние что, лучше? – с неожиданным патриотизмом воскликнула Люда.

      – Все-таки лучше. – Алик подумал немного. – Конечно, лучше. Тоже воры, но застенчивые. А эти уж больно бесстыжие.

      Понять, что там происходит на самом деле, было совершенно невозможно.

      У Горбачева оказалось “состояние здоровья”.

      – Наверное, они его уже убили…

      Телефон звонил беспрерывно. Событие такого рода удержать в себе было невозможно.

      Люда развернула телевизор, чтобы Алику было удобнее.

      Билет у нее был на шестое сентября. Надо скорей менять и возвращаться… А с другой стороны, чего возвращаться, когда сын здесь… Муж пусть лучше сюда выбирается… А здесь чего делать, без языка, без ничего… Дома книги, друзья, милых шесть соток… Всё неслось одной смутной тучей…

      – Я же говорил: до подписания договора должно что-то произойти, – удовлетворенно сказал Алик.

      – Какого еще договора?.. – удивилась Люда. Она не следила за политическими новостями, ей давно всё это опротивело…

      – Люд, разбуди Нинку, – попросил Алик.

      Но Нинка уже и сама приползла.

      – Попомните мое слово: вот теперь всё и решится… – пророчествовал Алик.

      – Что решится? – Нинка была рассеянна и еще не вовсе проснулась. Все события за пределами этой квартиры были от нее одинаково далеко.

      К вечеру опять набилось множество народу. Телевизор вынесли из спальни и поставили на стол, народ отхлынул от Алика и сгрудился у телевизора. Происходило что-то совершенно непонятное: какой-то марионеточный дергунчик, завхоз из бани, усач с собачьей мордой, полубесы-полулюди, фантасмагория сна из “Евгения Онегина”. И – танки. В город входили войска. По улицам