Гнев чистого Разума. На территориях, где правят хищники, человек – лишь добыча. Александр Скопинцев

его глаза за визором шлема блеснули тревожным огнём. – Лучше держите голосовой модуль на минимуме. Они могут услышать.

      – Кто они? – Артём почувствовал, как по спине пробежал холодок, несмотря на работающую на полную мощность систему термоконтроля защитного костюма.

      – СимСиберы, конечно, – в голосе Георгия прозвучали нотки чего-то, похожего на страх. – Один засечёт ваш сигнал и передаст остальным. Они очень умны, хоть и не общительны. И к тому же чем больше вы боитесь, тем увереннее они себя чувствуют. Да и вообще, лучше если они не узнают истинную цель нашего визита.

      – Разве они часто нападают? – Артём старался говорить спокойно, хотя внутри всё сжалось от ужаса. – В официальных новостных потоках говорили, что такие случаи крайне редки.

      – А разве журналисты часто пишут о нас?

      Георгий замолчал, но его молчание было красноречивее любых слов. В этой тишине слышался отзвук множества трагедий, свидетелем которых он стал за годы работы в этих проклятых местах. Артём почувствовал, как его датчики в комбинезоне начал регистрировать учащённое сердцебиение и выброс адреналина в кровь, несмотря на все попытки сохранять внешнее спокойствие.

      – А они нападают без предупреждения? – Артём невольно активировал полный спектр задних сканеров своего байка, наблюдая за мертвенно-пустынной дорогой через интерфейс. Десятки сенсоров одновременно прощупывали пространство в инфракрасном, ультрафиолетовом и электромагнитном диапазонах, выискивая малейшие признаки угрозы. – Или используют продвинутое кибероружие? Какими системами поражения они владеют? Нейровирусы? Квантовые деструкторы? Электромагнитные импульсные генераторы?

      Георгий издал странный звук – нечто среднее между усмешкой и подавленным вздохом. В этом звуке не было ни капли веселья, только горечь человека, слишком много повидавшего в своей жизни:

      – Они крайне редко прибегают к технологическому оружию. Их нейросети… – он запнулся, словно само это слово вызывало у него физический дискомфорт. – Тьфу ты! Не нейросети это, а синтетические синапсы! Искажённые, извращённые подобия человеческого разума. Им просто неудобно взаимодействовать с привычными нам интерфейсами. Их… структура мышления слишком далека от человеческой.

      – Синтетические синапсы, – задумчиво повторил Артём, чувствуя, как по спине пробегает холодок от одного только упоминания этих жутких созданий. – Значит, вы их уже не рассматриваете как представителей Хомо?

      – Кто? Мы? – в голосе Георгия прозвучали ноты плохо скрываемого раздражения.

      – Да, вы. Местные обитатели этих земель.

      Георгий сплюнул внутрь герметичного шлема, и встроенная система фильтрации тихо зажужжала, перерабатывая биологические отходы в безвредные соединения. Его следующие слова прозвучали с такой яростью, что система коммуникации слегка исказила голос:

      – Разумеется, не считаем. Их здесь ни одна живая душа за что-то