Выборгское противостояние в современной политической истории России. Часть Первая. Перед штурмом. Юрий Скок

наших пациентов самих покупать лекарства. Пока кормим больных три раза в день, но уже скоро в ужине будем отказывать. Боюсь, что с 1 марта, если ничего не изменится, мы ничего не сможем делать вообще.

      А кроме всего, приказом Фонда обязательного медицинского страхования в феврале этого года с нас снимают пятьдесят процентов зарплаты, так как мы не прошли лицензирование, финансирование снимают по всем разделам работ и в стационаре, и в поликлинике.

      Выходит, что деньги, которые район перечисляет в Фонд, не возвращаются. Фонд не исполняет своих обязательств и ещё наказывает нас снижением зарплаты. А ведь у нас в больнице сегодня трудится 104 человека, в том числе 13 врачей, у всех семьи, которые нужно кормить.

      …Больница может жить, рентабельность у нас высокая, штаты не раздуты. Но врачи не защищены ни финансово, ни юридически, ни морально. Люди у нас в поселке зарплаты не получают, комбинат стоит, но за медицинской помощью жители поселка всё равно придут к нам»[182].

      Впрочем, помирать тоже не рекомендовалось, проблемы могли возникнуть. Валентин Юзюк, глава поселковой администрации: «…Многие наши планы исполнить не удалось. …Не смогли открыть новое кладбище. Без него тоже ведь нельзя»[183]. Может и выжили, потому что новое кладбище не открыли тогда!?

      Постепенно, «почувствовал разницу» и местный рынок.

      В свое время было решено ликвидировать «вечный беспорядок» вокруг местного центрального продовольственного магазина, именуемого «стекляшкой». Началось в поселке строительство «на бюджетные средства» крытых торговых рядов, симпатичных, уютных, в лучших традициях русского деревянного зодчества. Построили первый ряд, и тогдашний глава поселковой администрации быстренько сдал рынок в аренду некой коммерческой структуре. Фирма-арендатор, засучив рукава, принялась строить по такому же типу второй торговый ряд, а параллельно задумала строительство и забора вокруг рынка. К этому времени с Выборгским целлюлозно-бумажным комбинатом случилось то, что случилось, – он остановился. И вот, казалось бы, фирма коммерческая, не зависящая от разных внешних факторов, тоже вдруг строительство прекратила[184]…

      Ещё одна жертва – гостиница «Чайка», спокон века получавшая электропитание от ЦБК, что было предусмотрено ещё финскими проектировщиками (гостиница строилась как общежитие ЦБК). Не «с началом проблем на комбинате», как отмечает выборгская пресса, а с приходом конкурсного управляющего А. С. Бочкарева начались проблемы и у гостиницы. В январе 97-го года комбинат обесточил «Чайку» дней на десять. А чуть позже – вырезали в гостинице кусок высоковольтного кабеля «по факту», оставив гостиницу, что называется, «при свечах»[185]. Что за зверство? Видимо, не договорились. Деньги-то у гостиницы были, – там «главными клиентами были иностранные специалисты из Австрии, Швеции, Финляндии, работающие в Приморске и Высоцке».

      Чуть позже отключили и воду. На протяжении нескольких месяцев весь поселок с любопытством наблюдает за тем,

182

Протасова О. Больница держится на последнем дыхании. «Выборг», 27.02.97, № 38.

183

Рязанов В. В режиме выживания. «Выборг», 27.02.97, № 38.

184

Строили мы, строили… «Выборг», 04.04.97, № 63–64.

185

При свечах. «Выборг», 28.03.97, № 58–59.