Цвет мести. Корнелия Функе

постоялом дворе Омбры. Каморки тут провоняли плесенью и мышами, а через выбитые окна проникала едкая вонь от чанов расположенной неподалеку дубильни. Бóльшую часть денег, которые им выдавал Орфей, Ринальди предпочитал пропивать в городских тавернах. Он где-то украл для них медвежью шкуру, на которой и храпел, когда Сланец вернулся с последней деревяшкой.

      Ринальди был рослый, крепкий мужик, обрюзгшее лицо которого еще хранило следы былой привлекательности. Пряди волос, свисавшие у него с затылка, были слишком черны (он красил их соком бузины с вином), зато губы часто были красными от дешевого вина, которым он оглушал себя весьма охотно. Бальдассар Ринальди похвалялся тем, что с пяти лет был уже отменным вором, а с одиннадцати – весьма успешным убийцей. Он уверял, что больше сотни мужчин и женщин спровадил на тот свет (место, по мнению Бальдассара, подобное огромному трактиру, поэтому он своим жертвам, можно сказать, оказал большую любезность), и часами мог распространяться о том, какое трудное это ремесло – убийство. Кроме того, он любил драться и распевать крайне сентиментальные куплеты под аккомпанемент до того неблагозвучной игры на лютне, что стеклянный человечек тайком затыкал себе уши клочками шерсти.

      Сланец посмотрел на деревяшку, за которую чуть не поплатился, и повернул ее так, чтобы не видеть лица. Даже по его стеклянной коже пробегал мороз от одного ее вида. Ринальди хранил мешочек с остальными в футляре от лютни, но когда вчера Сланец хотел их пересчитать, Ринальди его отогнал:

      – Что? Не суйся сюда, Обломок, – прикрикнул он.

      А вдруг там не хватает пары деревяшек? Свои-то Сланец точно пристроил и потом вернул назад, а насчет Ринальди такой уверенности у стеклянного человечка не было. А ведь Орфей обрушит свой гнев на них обоих, если его указания не будут исполнены! Сланец покосился на футляр от лютни, который стоял рядом с Ринальди. Если он проснется и застукает его, можно будет отговориться необходимостью положить туда последнюю фигурку.

      Да, так он и сделает. Вот только Сланец за весь день не съел ничего существенного, потому был слаб, а все деньги, которые выдал им Орфей, Ринальди держал при себе, в мешочке на поясе… Орфею бы не понравилось, что Ринальди тратит их в основном на свои увлечения, а его преданный стеклянный человечек вынужден довольствоваться хлебом, черствым сыром и кислым вином. Определенно, он бы этого не одобрил.

      Медвежья шкура, на которой храпел Ринальди, позволила бесшумно к нему подкрасться, а кошелек был еще туго набит. Одной-двух монет уж он не хватится. Кроме того, в счете Ринальди был силен так же мало, как и в правописании.

      Сланец сунул свою крохотную ручку в кошель, вытянул две монеты и – медленно, очень медленно – погрузил их в свой заплечный мешок. Ринальди сонно похрюкал, но глаза его так и остались закрытыми. Сланец скользнул к футляру от лютни. Футляр Ринальди всегда держал рядом. Иногда даже обнимал его, будто деревянную возлюбленную.

      Крышка была тяжелая, но стеклянный человечек приложил усилие и уже почти забрался