Прекрасное далёко. Александр Каранов

ещё… – на ходу сочиняю я.

      И тогда мама, совсем осмелев, предлагает:

      – Может быть, нарисуешь что-нибудь? Ради 8 Марта… Ведь ты совсем не рисуешь. Другие дети, которым, как тебе, четыре года, любят рисовать…

      – Я не умею рисовать, – грустно вздыхаю я. – Только дорожку умею.

      – Ну, хоть дорожку нарисуй.

      Не тут-то было! Я решил не сдаваться.

      – Нет, я буду занят. Гвозди буду забивать.

      Однако вечером, затаившись в комнате, всё-таки начинаю рисовать дорожку. Зелёную извилистую линию, заманчиво уходящую в бесконечность, за пределы бумажного листа…

      Но сегодня, шестого марта, в саду утренник, посвящённый мамам.

      И бабулям! – это я про себя так думаю. Про бабуль почему-то на утренниках мало вспоминают. Несправедливо! Свою бабулю я люблю так же, как и маму. Просто сейчас – я слышал от мамы – бабули не так часто соглашаются жить со своими детьми, а раньше было по-другому. Моя бабуля живёт с нами, помогает и украшает мою жизнь. Благодаря ей у меня двойная роль: и сына, и внука, – это делает мою жизнь богаче и многообразней.

      К утреннику я выучил стихотворение и сегодня в детском саду должен рассказать его. Мы уже переоделись. Мальчики в белых рубашках и шортах, а вот девочки… Девочки стали красавицами: огромные банты, нарядные короткие платьица… И все мы такие умытые и причёсанные…

      Подходят мамы. Сначала они заходят в раздевалку своей группы, издалека кивают своему ребёнку, а некоторые успевают даже поцеловать. Затем снимают пальто и идут в зал, где будет утренник. Там они устраиваются на наших детских скамеечках. Тесно им на них, не очень удобно, но это чепуха, они согласны потерпеть.

      Но почему моя мама не идёт? Задерживается? Да, наверно, задерживается. Моё настроение начинает ускоренно падать…

      Утренник начался. Я высматриваю и высматриваю маму среди других родителей. Может быть, она уже пришла, а я не заметил, и теперь она ловит мой взгляд.

      Но мамы нет.

      Уже читают стихи, танцуют, вместе со всеми танцую и я, но без обычного воодушевления. Скоро моя очередь рассказывать стихотворение, которое я выучил как подарок своей маме и хотел рассказать именно для неё.

      Но мамы нет. Мне становится грустно и обидно. Все ведь пришли, кроме моей… Так хочется плакать…

      И я заплакал.

      – Саша, успокойся. Значит, мама не смогла прийти, – слышится добрый голос воспитательницы Анны Ивановны. – Ничего страшного. Через два часа придёт за тобой, и ты её всё равно увидишь.

      Мне не нужно через два часа. Мне нужно сейчас. От того, что голос Анны-Ванны такой сочувствующий, мне становится ещё грустнее. Моё горе кажется таким большим, что нужно много слёз, чтобы залить его.

      – Саша, сейчас ты должен рассказывать стихотворение. Успокойся.

      И воспитательница вытирает мои слёзы.

      Но разве успокоишься?

      – Не буду рассказывать, раз мамы нет… Не буду…

      И меня оставляют в покое.

      Утренник закончился. Мамы разошлись, забрав своих детишек, весёлых и счастливых…

      И