Байки старого зимовья. Георгий Павлович Баль

с мясом» (на всякий случай), отправился обходить свои угодья. По какой-то причине откочевал зверь. Да и, день выдался дюже морозный – шабор за версту слышно, шаг ступил скрип эхом от соседней сопки возвращается. Так что объорали пару раз его чуткие козлы, обругали как хотели на своем гураньем языке, а он их и в глаза не видел, как не видел и свежих следов красного зверя – изюбря или сохатого. Откочевали. Вот уже и солнце на вторую половину перевалило. Ушел далековато, до другого зимовья ближе, на него и утопал. На следующий день выпас по утру на мари козлуху и домой, лицензия то, одна.

      Вскоре совпали выходные у друзей-приятелей, есть лицензия на изюбря и на лося. Как же, усидишь тут дома? Да еще сроки подпирают.

      Тихой сапой подходили к зимовью. По пути свежие звериные следы пересекли, значит здесь они, где-то рядом. Подходим, а перед нами по поляне заскакал рыжий плут. Шерсть у него желтоватая с красным отливом, тело гибкое длинное, передние лапки чуть короче задних и. кажется, он горбится немного, испуганно прижимая хитрую мордашку к земле. Метнулся, туда-сюда и в двери зимовья шмыг. Попался шельмец. Володя первый заскочил в зимовье – взыграло ретивое, припомнилась обида. Только нет нигде колонка. Под нарами пусто, на нарах пусто, по углам, на матице – нет его. Ушел. Но как? Стой! Где-то заурчал, где-то шарчит? Вот он. У печки дверца приоткрыта, в глуби, в темноте глаза угольками светятся, бусинка носа поблескивает. Закрыл Володя дверку. Схватил полено и по печке. Гул по избе. Ошалел колонок, крутанулся по печке, но один свет в оконце – рванулся в трубу. Немного не дотянул, оборвался, шлепнулся в золу. А Володя второй раз, да по боковине, что бы звонче было. Как снаряд из дула пушки выкинуло зверька из трубы. Черный, обалдевший от гула в ушах, упал он на белоснежную крышу. Потряс оглоушенной головенкой, кувырком скатился на поляну и чертенком, оставляя за собой на снегу грязные кляксы, рванул когти в густой мелкий листвяник. Долго заходились мы хохотом. До слез, до боли в затылке насмеялся в этот вечер Володя – знатно отомстил!

      Натопили печку. Прогрели зимовье. Почаевали. Хорошо переночевали.

      Вот только к утру стали мыши по углам попискивать.

      Целый день проходили, Проохотились. И звери здесь, а скараулить не получается. Крутят сиверами. Даже Виктор на что фартовый охотник, выдел их один раз. Стрелял, да то ли пуля ветку цапанула, то ли обвысил – ушел зверь. К вечеру едва ноги таскали по снегу, ни живые ни мертвые добрались до зимовья. Почаевали тем, что из дому захватили, подбросили пару толстых сырых поленьев, трубу прикрыли и на боковую. Но какой тут сон? Со всей округи на тепло и крошки с барского стола сбежались мыши. Только задули мы моргасик (коптилку), писк по углам, словно свадьбу играть собрались проклятые. По нарам, по головам галопом бегают. Зажгли моргасик – они под нары. Покурили. Загасили – тоже да по тому же. Промаялись мы ночь.

      Новый день вчерашний повторяет. То ли звери шибко умные, то ли мы не очень, но опять вернулись в зимовье не солоно хлебавши. Так