В петле из колец. Илья Бухарин

Конечно, они шли и к Дилэю. При этом за несколько дней до рейда пара чернокожих из Красного кольца на ранее угнанной машине Черных, якобы от лица наемников, также приезжала к Дилэю. В это время свистуны и бегунки уже успевали найти заранее оставленный в одном из переулков Зеленого кольца «Форд», который в Галвестоне из-за черного цвета и практически всегда одноразового применения называли катафалком. В нем имелось все необходимое как для людей Дилэя, так и для мундиров, если дело дойдет и до них.

      Из Красного кольца уже были запущены слухи, что этот опустившийся на дно человек бросил жену с детьми, все потратил на девок и выпивку в Красном кольце, занял у Черных, чтобы поставить на бой у Красных, все проиграл и, скорее всего, сбежал из Галвестона. Девочки из Красного кольца синхронно кивали, если мундиры начинали их допрашивать. Они придумывали разные легенды про его «прибор», скромные чаевые и плохую манеру общения, демонстрируя свежие синяки и порезы. Таким образом, за пару дней желания искать этого подонка не оставалось ни у кого. Так человека «переваривали» без единого предположения, что он пропал не по своей воле. Теперь он покоился на дне залива и на дне полицейского архива, растворившись в отработанной до мелочей пищеварительной системе Красного кольца.

      Да, были и такие должники или предатели, которым удавалось сбежать из Галвестона до начала «переваривания». Тогда Мариус подключал копов в других штатах и Дилэя. Чтобы понять, насколько опасной и отвратительной являлась эта связка, нужно было лишь услышать ходивший «совет», который давали всем, кто ведет дела с Красным кольцом: «Лучше сдохнуть от рук Мариуса здесь, чем от Дилэя за решеткой».

      Обычно сбежавшие либо сами нарывались на полицию в другом штате, либо их по наводке Мариуса арестовывали. Достаточно было покинуть участок и попасть в любую тюрьму временного содержания в ожидании суда, как начинался обратный отсчет их жизни. Дилэй через свои старые каналы договаривался с охранниками, после чего к сбежавшим в камеру подселяли самых отборных тварей и садистов, которые за несколько дней безнаказанных изнасилований и пыток доводили их до полного отчаяния. Если жертва не сдавалась, то сокамерников, как будто в ответ на мольбы жертвы, меняли, но это было лишь частью плана.

      Уходя, палачи обещали вернуться в ближайшее время и вновь насладиться совместным досугом и выполняли обещание. Под предлогом переполненности камер инквизиторов возвращали. Они продолжали вакханалию издевательств с кляпом во рту и простыней на решетке, не оставляя ни одно отверстие жертвы безнаказанным. Через пару таких возвращений даже самые стойкие лезли в заботливо приготовленную их палачами петлю, резали вены об край унитаза или просто разрывали их зубами, чтобы не дожидаться следующей «смены».

      Мариус с хладнокровием платил более чем щедро и заказывал «полный фуршет» для предателей, часто доплачивая, чтобы на опознание тела привели всю семью, включая детей. Он называл это «бесплатным уроком»,