Нелюбимая жена. Оливия Лейк

колени, – чеканил, расстегивая ремень. – Мать не научила тебя подчинению?

      Девичья грудь бурно вздымалась, в черных глазах протест и стыдливость. Это хорошо, что она невинна: я сам научу жену правильно ублажать мужа. Меня уверяли, что Лота нетронута. Если это будет не так, то позор на голову Валиевых. Конечно, от жены отказаться не выйдет, но в кулак зажал бы их, ух! Лота целка, по глазам видно. По поцелуям неловким, по смущению.

      – Давид, я не умею… – на одном дыхании, избегая моего хищного взгляда.

      – На колени, – вся мягкость ушла из интонаций. Лота вскинула голову и дерзко бросила.

      – Не буду!

      Даже так. Я подошел к ней очень близко, подбородок обхватил двумя пальцами. Жестко. Лота терпела. Я погладил шею, сжал крепкую юную грудь, обхватил тонкий шелк сорочки и дернул, разрывая в клочья. Теперь так будет всегда.

      – На колени, – силой поставил. Она не сопротивлялась, не дралась, не кричала, только полыхала черным взглядом. – Забудь свой характер. Нет больше Лоты Валиевой. Теперь ты Черкесова и будешь подчиняться мне.

      Я спустил брюки и достал возбужденный член. Головкой надавил на пухлые губы жены и со вздохом удовольствия толкнулся внутрь. Сосать она не умела, но все равно приятно. Я научу ее. Сам тоже еще не настолько опытный. Сколько мне тех лет-то! Но я буду очень хорошо учиться. Я жениться не собирался так рано, поэтому се ля ви… Хорошим верным мужем не стану.

      Лота давилась крупной головкой, хрипела, смазала слюной ствол так, что я потерял контроль и уже толкался по полной, не жалея ее юность и неопытность. Бля, полгода воздержания, и я готов выстрелить. Сил у меня много, сейчас спущу тяжесть в яйцах и примусь за молодую жену.

      – Хватит, – с не охотой выскользнул, провел головкой по губам, – ротик открой… – хрипло велел и несколько раз передернул затвор, кончая со стоном. – Теперь глотай. Это не страшно. Это твой муж.

      Я поднял с колен хмельную жену. Нет, девочка, мы только начали. Остатки сорочки полетели на пол, а Лота упала на кровать. Я полностью разделся и раздвинул стройные ножки. Она вздрогнула, попыталась испуганно свести их. Я не дал.

      Я не любил ее. Даже больше: жена вызывала у меня неконтролируемое чувство ярости и желание разрушать. Но я не планировал делать из нее фригидную застенчивую скромницу. Мне с ней еще детей делать!

      – Расслабься… – шепнул и устроился между ног. Трусиков на ней не было, а нежная промежность пахла ягодами. Я включил свет: хотел посмотреть на нее внизу. Розовая плоть, мягкие складочки, маленький возбужденный бугорок. Я поцеловал его. Ласкал языком, гладил, втягивал в себя. Жена единственная, кого можно ласкать ртом. У меня раньше не было опыта, но я подготовился, много изучал теории. Сейчас практиковался. Интересно, кстати. Лота поползла на меня, захлебывалась неизведанными ласками, кусала губы и комкала простыни. На изломе оргазма, я резко бросил терзать ее плоть и стремительно пошел в атаку. Узкая и горячая. Целочка моя.

      – Больно… – всхлипнула