Нелюбимая жена. Оливия Лейк

пообещай, что никому не скажешь. Чтобы не случилось. Прошу тебя, мама.

      – Хорошо, – она сглотнула. – Ты только скажи, что ничего непоправимого.

      – Ничего непоправимого, – слабо улыбнулась. Если я умру даже завтра не произойдет ничего непоправимого. Смерть – естественная часть нашего пути. Ее я никогда не боялась. Возможно, потому, что никогда не жила счастливо, просто с настоящей искренней улыбкой не просыпалась. Я бы хотела попробовать, как это…

      Мы выпили кофе, и я посадила мать в свою машину.

      – Илона, отвези маму домой.

      – Лота, а ты? Нельзя же одной, дочь.

      Я не ответила. Можно. Теперь мне все можно.

      Я неспешно гуляла по Тверской-Ямской. Солнце светило ярко, даже грело, а в небе ни облачка. Люди торопились по своим делам: у них вся жизнь впереди, а я отстраненно думала о своей.

      Мне тридцать пять лет, пятнадцать из которых замужем. Трое детей, дом и семья. Дорогие шмотки и люксовые украшения. А что еще? Даже не знаю. Я видела мир. Знакома с известными в стране людьми. У меня все есть. А что же я такой пустой себя ощущаю? Словно и не жила вовсе. Я была женой, матерью, дочерью. Соответствовала образу роскошной женщины обеспеченного мужа. Воспитывала сыновей и занималась благотворительностью. Поддерживала и не давала скучать одинокой матери. А что сама сделала? Что из этого было исключительно ради меня? Кажется, что ничего. Вроде бы всем нужна, но такая ненужная. А если операция неудачной выйдет, как далеко меня уберут с глаз? Если умру, хоть поплачут. Потом забудут, конечно же. А что мне останется? Такая разнообразная сытая жизнь, а дорогих воспоминаний не связанных с детьми и нет. Счастья женского нет. Личных достижений нет. Любви нет…

      Я остановилась у одной из многочисленных витрин: красивая стройная женщина смотрела на меня жгучими черными глазами. Спортзал, подтяжка груди и профилактика морщин, уход и косметология. Конечно, я была хороша, у меня были на это средства. Легко быть молодой, когда готова инвестировать в себя. Только счастья это не приносит.

      Возможно, диагноз – это знак? Жизнь утекала сквозь пальцы, а я тупо существовала. Может, пора разорвать этот порочный круг? Мой брак соткан из ненависти, боли и обиды. Дети уже достаточно взрослые, а я настолько устала, что теряла реальный интерес ко всему. На мне такая броня… Столько защитных слоев, что уже и сама не знала: кто она, настоящая Лота?

      – Слушай, давай в пятницу в клубе, – из ресторана, мимо которого проходила, вышли несколько мужчин. Голос одного был мне слишком знаком. Я окаменела. Давид. Мой муж.

      Он увидел меня, свел темные брови, коротким взглядом оценил обстановку.

      – Извините, мужики, дальше без меня, – и на меня пошел. – Ты что здесь делаешь? – обнял и легко поцеловал в висок. – Почему ты одна? – демонстрировал теплые чувства и имитировал радость встречи.

      – Гуляла, – холодно ответила, вздернув подбородок. Давид улыбнулся, а в глазах недовольство. В машину меня посадил и сорвался с места.

      – Еще раз узнаю, что гуляешь одна