Лучшее лето в жизни. Андрей Кокоулин

я от чипсов, – сказала Кэми.

      Я фыркнул.

      – Ага, только у нас нет трехсот йен. Даже если мы сложимся в «очковый день»…

      Кэми куснула меня за ухо.

      – Эй! – отклонился я. – Что за шутки?

      – Твое ухо похоже на чипсину, – сказала Кэми.

      В это время в глубине номера раздалось прерывистое – ж-ж-ж, ж-ж-ж – жужжание, и каждый из нас тут же превратился в слух. Что могло жужжать? Кэширо мог, конечно, жужжать. Но предпочтение я бы все же отдал автоматической турели. Мне казалось, что именно с таким звуком ввинчиваются в пол опоры. Первая, вторая, третья.

      – Тиро! – позвала меня Эвер Дикки Хансен.

      – Да! – крикнул я.

      – Подойди ко мне, пожалуйста.

      – Хорошо!

      – Только Кэми оставь кому-нибудь.

      – Я ее возьму, – вызвался Фанг-Кефанг.

      – Перебирайся, – поворачиваясь, сказал я Кэми.

      Девчонка, ущипнув меня, как обезьянка из сериала «Сару-хиро», перепрыгнула на близкую и широкую, покрытую красной футболкой спину Фанг-Кефанга. «Йокики»-нога врезала ему в бок.

      – Ай!

      – Я случайно, – сказала Кэми.

      – Я иду! – поспешил я напомнить о себе Эвер Дикки Хансен.

      Светящиеся розовые перья проплыли мимо. Гостиную я, честно говоря, даже не разглядел в спешке. Пролетел мимо стола, золоченых панно, пышных кресел, гигантских цветов в узких вазах, и все это слилось для меня в аляповатое пятно. Нет, Дикки не будет звать меня просто так, это знак доверия, это…

      – Стой! – крикнула Дикки.

      Я замер на пороге спальни с поднятой ногой. Тонкий красный луч лазерного целеуказателя протянулся к моей груди из темной, мерцающей глубины комнаты. Луч означал, что меня взял на сопровождение один из «Бертранов-А».

      Ощущение, честно говоря, было поганое. На меня дважды наставляли оружие, в «Кокута» и прямо на улице, в чужом районе, и каждый раз страх стискивал меня изнутри, словно грудная клетка, как створки моллюска, испуганно схлопывалась перед опасностью, зажимая сердце и легкие так, что я едва не терял сознание.

      Я коротко вдохнул, чувствуя, что мне не хватает воздуха.

      – Тиро, – позвала меня из темноты Эвер Дикки Хансен, – сделай, пожалуйста, шаг влево.

      Я не понял. В голове у меня стоял туман.

      – Чего?

      – Шаг влево, Тиро.

      – Но она же выстрелит, – сказал я.

      – Это совершенно невозможно, – возразил Кэширо.

      Его я тоже не видел. Глазные импланты, которые позволяют видеть в темноте и в разных диапазонах, стоят от десяти тысяч кредитных йен. Сколько это в сашими, не хотелось даже вычислять. Лучшие – «Хэмптон» и «Айтик». А у меня – свои, выращенные вместе с телом, несовершенные, человеческие.

      Турель едва слышно стрекотала, словно находилась в нетерпении, но луч целеуказателя не дрожал.

      – Тиро, будь храбрым, – сказала Дикки.

      – Да, – сказал я, но не пошевелился.

      Почему-то мне подумалось, что «Бертран-А» – умная турель и будет стрелять по жизненно важным органам, поэтому умру я быстро. Может, даже мгновенно. Прекрасная смерть для