Илиодор. Мистический друг Распутина. Том 2. Яна Анатольевна Седова

инспектора П.Е. Кузьменко и жандармского ротмистра Ежова, того самого, который не сумел предотвратить возвращение о. Илиодора к пастве. Оба лишились своих мест.

      Все эти просьбы Государь внимательно выслушал и обещал разобрать каждое дело. По его предложению о. Илиодор записал адреса лиц, о которых ходатайствовал, и место нахождения Гремучего колодезя.

      Дальше настал черед Государя поддерживать беседу. Тут выяснилось, что он хорошо осведомлен о делах о. Илиодора – о саровском богомолье, о планах расширения царицынского монастыря и о недавнем служении в Иоанновском монастыре.

      В ходе разговора Государь как бы невзначай спросил: «Я слышал, что вы резко иногда выражаетесь против властей?». О. Илиодор возразил, что таким путем он их обличает, на что имеет право как священник. В ответ Государь будто бы посоветовал избрать другую мишень для нападок – «жидов больше и революционеров»: «не нападайте на моих министров, у них и без того достаточно врагов».

      Пользуясь случаем, о. Илиодор пожаловался на полицейскую слежку и получил утешительный ответ. «Мне сам Государь Император сказал, что полиция не имеет права записывать мои проповеди…».

      Несколько раз по ходу беседы гость возвращался к своему амплуа всеобщего ходатая. Когда речь зашла о недавнем паломничестве, о. Илиодор вдруг выпалил:

      – Ваше Императорское Величество! Вас в Сарове ждут.

      – Да, – ответил Государь, – я собираюсь туда ехать [нрзб] не знаю, как покажет время.

      В другой раз священник неожиданно заговорил о Саблере, выразив благодарность за его назначение на пост обер-прокурора как лица, знакомого с церковными делами. «Да, верно, Саблер человек русский, церковный», – согласился собеседник.

      Вообще Государь, по своей привычке, предоставил посетителю высказаться, а сам лишь ободряюще поддакивал.

      Сергей Труфанов утверждал, что речь шла также о Григории, которого Августейший собеседник якобы именовал «отцом и спасителем», которого императорская чета «слушается» и советует о. Илиодору следовать ее примеру. «Нечего и говорить, что я, слушая Николая, стоял ни живой, ни мертвый». Все это, по-видимому, чистая беллетристика. Государь не любил затрагивать Распутина в беседах с посторонними лицами, а о. Илиодор, как видно из вышеизложенного, весьма свободно разговаривал и вовсе не «стоял ни живой, ни мертвый».

      Желая закрепить успех своей аудиенции, он попросил о встрече с Императрицей и Наследником. Первое оказалось невозможно вследствие недомогания Ее Величества. «…иep. Илиодору было отказано в аудиенции», – злорадно написала «Царицынская мысль». А за Наследником, игравшим в саду, тут же послали.