Питерская история. Екатерина Аристова

на людях. Она своим телом гордится, не то, что некоторые.

      – Хочешь сказать, купаться на пляж вместе мы никогда не пойдем?

      – При чем тут это?

      – При том! Купальник закрывает только то, о чем и сам догадываешься по очертаниям. Остальное же открыто. Так чего ты стесняешься? Хочешь, тебе глаза завяжем.

      – Нет! Ты-то все равно видеть будешь.

      Уломать меня все же удалось в конце концов. Когда меня целуют в ямку между ключиц, башню сносит напрочь. Поэтому я позволила себе расслабиться. Откинулась на крепкое мужское плечо и сосредоточилась на попытке не стонать в голос. Черт с ним, со светом.

      И через полчаса я почти теряла сознание от наслаждения. Хотелось закрыть глаза и раствориться в неге. Я так и сделала. И когда мой крик отскочил рикошетом от стен, я сама упала на подушки, оглушенная. Счастливая. Довольная как кошка.

      – Это было классно, – поцеловал меня Сашка. – А ты боялась при свете. Зря. Ты красивая.

      – Конечно, – поморщилась я, но не злобно. – Как жопа сивая…

      – Настя!

      – Молчу-молчу. Конечно, я красотка хоть куда.

      – Вот именно. И встряхиваешь меня не по-детски.

      – Ты тоже ничего.

      – Всего лишь ничего? – прикинулся обиженным парень.

      – Шучу я. Мне понравилось, – вернув ему поцелуй, собралась встать.

      – Куда?

      – В душ…

      – Полежи со мной…

      Пришлось вернуться. Хотя ужасно хотелось встать под воду, а потом курить. И от перекуса не отказалась бы. Всегда после секса, особенно качественного, меня на жор пробивает. Саша перебирал мои волосы, спутанные настолько, что боялась никогда не расчесать их. Гладил лицо, осторожно касаясь губ и век. Я растворялась в его нежности, и меня это испугало. Не хочу настолько зависеть от мужика. Так было с Петей. Потом страдала. Не хочу… а придется. Потому что я, кажется, влюбилась.

      9: Давай вечером умрем весело

      Через пару дней совесть и телепатические крики маминых фиалок о помощи заставили меня проведать родительскую хату. Домой поехала после обеда, плотного. И теперь чувствовала себя колобком, сожравшим и лису, и волка, и медведя тоже. И бабку с дедкой.

      Но ехать надо. Если цветы сдохнут, мне кранты. Мама будет вопить до самого Нового года. Да еще переодеться надо, взять белье запасное. Полы помыть, в конце концов. Окна оставила открытыми, и теперь там пылищи и тополиного пуха до хрена.

      А может еще к Ленке съездить? Хочется похвастаться своими постельными приключениями. Да и вообще, скучаю. Вовчика не выловить сейчас. Хотя разговор предстоит нелегкий, я все же хочу поставить точки в наших отношениях. Друзьями не останемся, это точно, но и врагами с ним становиться совсем не выгодно. Еще надо за Сашку словечко замолвить. Вовка – злопамятная скотина. И приятелей у него много. Натравит на моего бога, и не увижу потом. На убийство шпана не пойдет, но отвадить от меня смогут надолго.

      Вместе со мной в подъезд вошел какой-то типчик, хмурый и с серой мордой. Я предусмотрительно пропустила его вперед, но он так медленно поднимался, что у квартиры