Жестокая память: Как Германия преодолевает нацистское прошлое. Александр Борозняк

исследователей истории Германии, моих близких друзьях Николае Черкасове (1931–1993), Валентине Буханове (1948–1995) и Юрии Галактионове (1949–2005), эрудицию которых и вклад в разработку новых подходов к изучению феномена нацистской диктатуры нельзя забыть.

      В течение длительной работы над книгой (да и много-много раньше) я постоянно ощущал дружескую руку помощи профессора Якова Драбкина – старейшины российских ученых-германистов, человека благородной души, автора классических трудов по истории Германии ХХ в., истории российско-германских отношений, истории международного рабочего движения.

      Осуществить замысел предлагаемой на суд читателя книги оказалось бы невозможным без интенсивных и плодотворных контактов с германскими коллегами, без посещений Германии по приглашению ряда немецких университетов, издательств и научных обществ.

      Выражаю искреннюю признательность авторитетным российским и немецким исследователям Геннадию Бордюгову, Нине Вашкау, Андрею Зубову[21], Виктору Ищенко, Лидии Корневой, Марии Лаптевой, Валерию Михайленко, Борису Хавкину, Аркадию Цфасману, Бернду Бонвечу, Гансу-Ульриху Велеру, Вольфраму Ветте, Гансу Коппи, Гансу Моммзену, Гансу-Генриху Нольте, Иоганнесу Тухелю, Норберту Фраю, Юргену Царуски, Петеру Штайнбаху, Герду Юбершеру.

      Глава первая

      Память или забвение?

      Германия может извлечь из немыслимой милости тотального поражения силу, направленную на тотальное преображение[22].

АЛЬФРЕД АНДЕРШ

      Год 1945, 30 апреля, пять часов пополудни, концлагерь Дахау. Распахнуты лагерные ворота, замолчали пулеметы на вышках, не дымится больше труба крематория, отключен ток высокого напряжения. «Мы свободны!» – кричат на разных европейских языках живые скелеты в полосатых робах… На следующий день, еще до того, как были убраны бесчисленные тела узников, погибших от голода и от эсэсовских пуль, командующий 42-й американской дивизией приказал всем жителям близлежащего баварского городка (по имени которого и было названо место мучений и смерти) построиться в колонны и двигаться по направлению к лагерю, уже бывшему лагерю. Немцы, преодолев несколько рядов колючей проволоки, прошли мимо лагерных бараков, мимо пыточных камер, мимо крематория. Но они не хотели видеть этот ад, они отворачивались и закрывали глаза руками, они уверяли американских офицеров: «Мы ничего не знали о лагере смерти, ничего о нем не слышали».

      Граждане Германии отказывались от своей истории. Победа СССР, стран антигитлеровской коалиции побуждала немцев к коренному повороту в жизни общества, к очищению от скверны нацизма, к осмыслению его корней и последствий, к новому обретению человеческих ценностей, затоптанных гитлеровским режимом. Но подавляющее большинство немцев восприняло окончание войны не как освобождение, но как поражение, как национальную катастрофу.

      Марта Гельхорн, известная американская журналистка, действовавшая в составе союзного

21

Внесен в реестр СМИ, выполняющих функции иностранного агента. – Прим. ред.

22

Andersch A. Deutsche Kommentare: Die zwei Gesichter des Charles Bidault // Der Ruf. Eine deutsche Nachkriegszeitschrift. München, 1962. S. 61.