Я объявляю тебе войну. Дарья Белова

плохого любого сведет с ума.

      Как бы я ни храбрилась и не изображала равнодушие, мой испуг как перед надвигающейся волной. Или это цунами, которое поглотит как муравьишку. Барахтаюсь, захлебываюсь, а Матвей нависает надо мной и смеется. Все это происходит во сне.

      Утром голова гудит. Под глазами залегли тени, и самый мощный консилер не справляется.

      Выпиваю лишь кофе на завтрак. Жгучий, горький, без кусочка сахара. Мама с удивлением смотрит, папа прищуривается и откладывает телефон, чтобы скрестить руки и раскрошить меня своим любопытством.

      – Плохо спала, – отвечаю. Поверили или нет – не знаю, но я быстро накидываю кожанку и выбегаю к машине.

      До института еду медленно. Опаздываю. Сердце после кофе взламывает грудную клетку, а пульс зашкаливает. Дважды нарушаю: не замечаю знаки. Один раз не посмотрела в зеркало и чудом избежала аварии. Водитель крикнул мне «сука», показала ему средний палец.

      Сегодня чертовски плохой день.

      – Физкультура сегодня в малом зале, – Олеся плюхается около меня в кафе.

      – Наконец-то. На улице днем десять градусов, я мерзну, – отвечаю быстро и отпиваю от второй чашки кофе. На этот раз капучино с сиропом.

      Я сижу за тем же столом, что и вчера, постоянно смотрю на пустующее место напротив.

      Градову удалось сделать так, что я о нем думаю. Постоянно.

      Хитрый мудак.

      – Ты, кстати, в костюме кого будешь на Хэллоуин?

      – Я? – Какой, на фиг, Хэллоуин? Нет, я знаю, что это за день, но ее вопрос заводит в тупик.

      – Ну ты же видела объявление в чате? На Хэллоуин Градов договорился с клубом «Clouds». Мы все идем праздновать. Условие – все в костюмах. Или… Подожди…

      Беру ложку со стола и начинаю размешивать кофе. Зачем только? Из груди прорастают шипы, что не дают говорить. Протыкают кости, кожу, легкие. До слез больно и обидно.

      Я. Не могу. Быть. Изгоем.

      – Я не видела это сообщение. И про вечер тоже не в курсе, – сипло говорю.

      Олеся берет в руки телефон и слишком долго прокручивает сообщения. Сколько их там с того дня, как мы с Мотом играли в покер?

      Она все листает, листает.

      – Вот.

      Показывает.

      Картинку еще прикрепил, текст разными шрифтами выделил. На аватарке у Градова обрезанная фотка. Та, что прислал мне. Члена не хватает.

      И первый раз за долгое время я давлюсь улыбкой: если я перешлю фотку в группу? Нет, безусловно, все разглядели достоинство Матвея, и я не про эго, но лишний раз напомнить о его проигрыше было бы супер.

      В моем телефоне никаких сообщений нет. Я решила, что нет новостей. А в итоге:

      – Мне кажется, ты в черном списке.

      – Как мелко, Градов, – говорю Олесе, но она грустно усмехается. Понимает, что я так с Градовым общаюсь.

      Это и есть твоя месть? Выкинуть меня из группы? Не приглашать на следующую вечеринку?

      С души посыпались камни. Мелкие пока, потому что Матвей не так прост, как думала раньше. Но раз это единственное, что он придумал, то, может, он не такой уж и гений?

      Король института,