Мирный воин. Андрей Сажин

времени мы с Серёгой проводили там.  Персонал к нам был доброжелателен. Кроме офицеров хирургов и санитарки, были пару медсестёр, помогавших хирургам на операциях и дежуривших в отделении и медбрат Иван. Он был помощником анестезиолога. Весь персонал работал полный рабочий день до семи, а потом расходился по домам. После семи оставались только дежурная сестра, когда была необходимость дежурный врач,  и мы с Сергеем. Заводили уборку, стирали и мыли пол цивилизованно, не руками, как это принято в армии, а шваброй. Выносили бачок  с операционными отходами на улицу. Нередко мы заканчивали работу после отбоя, в общем, трудились как пчёлки.

      В воскресенье был выходной, и тётя Валя не приходила, но работы у нас хватало. Помню, я как то размышлял. Вот круто им всем (медперсоналу) день отработали и по домам. Выходные есть. В конце месяца зарплата.  А мы? И деньги не получаем, и  ишачим допоздна больше всех. Как-то это всё не правильно. Но, на самом деле, положением своим я был доволен.

      Операции проходили не каждый день, но иногда их могло быть несколько в день. Порой занимали оба оперблока и мы с Серёгой просто разрывались, чтоб всё успеть. Непосредственно на операцию меня позвали не сразу, через некоторое время, чтобы я попривык к виду крови. Через некоторое время одна из медсестёр меня спросила:

      – Крови не боишься? На операцию пойдёшь?

      – Не, не боюсь,  – после всего того, что я пережил в армии, вид крови меня действительно не пугал.– Пойду. Хотелось бы поприсутствовать, помочь. Почему бы и нет!

      – Хорошо. Только если плохо будет,  сразу не убегай. Предупреди, чтобы тебя заменили.

      Но свои возможности я слегка переоценил. Ждать операции, чтобы показать свою способность работать на ней,  долго не пришлось. В дверях операционной за моими действиями наблюдала тётя Валя. Поначалу было всё хорошо. Я подавал нужный инструмент, поправлял свет в рану. Сейчас уже не помню, что была за операция. Когда я сделал всё, что от меня требовалось, я отошёл к окну, чтобы не мешать, вдруг почувствовал, что кружится голова и меня стало подташнивать. Видимо, я побледнел, потому что операционная сестра спросила:

      – Что, плохо?

      Я кивнул потому что говорить не мог.

      – Валя! Замени солдатика, пусть отдохнёт!

      В предоперационной мне всучили ватку с нашатырём и мне моментально полегчало. Через пару минут я уже был готов ринуться в бой снова. Операция подходила к концу, но я всё равно старался чем-то помочь тёте Вале. Моё рвение было оценено хирургом-начмедом и я был допущен к операциям.

      Через какое-то время работы в реанимационном отделении медсестра, которую звали Оля, подошла ко мне и сказала:

      – Тебя будут готовить к выписке. Долго держать тебя в госпитале нельзя. Но если хочешь продолжить работу, ты должен найти у себя какую-нибудь болячку. У тебя есть?

      – Надо подумать. А сколиоз подойдёт? У меня сколиоз. Из-за него в училище пожарное не взяли.

      – Отлично.